Введение

Алексей Николаевич Леонтьев (1903-1979) - один из основателей и лидер отечественной психологической науки в самые трудные для науки времена, отнюдь не входит в число «забытых» авторов: несмотря на неоднозначное отношение к его теоретическому наследию, что во многом связано с принятием им марксизма в качестве методологического основания психологической науки, его имя и идеи живут и активно работают не только в трудах его прямых учеников и учеников его учеников, но и во всём научном сообществе. Более того, он - один из немногих создателей научных школ, ученики которых не ограничились перепевами и конкретизацией идей учителя, но в очень многих отношениях продвинулись далеко вперёд, на новые теоретические рубежи.

А. Н. Леонтьев - выдающийся отечественный психолог современной эпохи, одно время работавший на Сабуровой даче - бывший сабурянин, который создал в своё время известную харьковскую группу психологов и является автором общепсихологической теории деятельности. Алексей Николаевич широко известен как признанный лидер советской психологии 40-70-х годов XX века. Он был инициатором создания Общества психологов СССР. Его заслуги перед отечественной наукой велики и разносторонни.

А. Н. Леонтьев разрабатывал в 20-х годах прошлого века совместно с Л. С. Выготским и А. Р. Лурией культурно-историческую теорию, провёл цикл экспериментальных исследований, раскрывающих механизм формирования высших психических функций (произвольное внимание, память) как процесс «вращивания», интериоризации внешних форм орудийно-опосредованных действий во внутренние психические процессы. Экспериментальные и теоретические работы посвящены проблемам развития психики (её генезису, биологической эволюции и общественно-историческому развитию, развитию психики ребёнка), проблемам инженерной психологии, а также психологии восприятия, мышления и другим вопросам.

Целью данной работы является отразить основные аспекты в работе А.Н, Леонтьева «Язык и речь».

1. Концепция изучения языка и речи у А.Н.Леонтьева

Опираясь на идеи культурно-исторической теории, А. Н. Леонтьев выдвинул и детально разработал общепсихологическую теорию предметной деятельности, являющуюся одним из влиятельных и новых теоретических направлений в отечественной и мировой психологии.

Содержание этой концепции тесно связано с проведённым Алексеем Николаевичем анализом возникновения и развития психики в филогенезе, возникновения сознания в антропогенезе, психического развития в онтогенезе, структуры деятельности и сознания, мотивационно-смысловой сферы личности, методологии и истории психологии, раскрывающим механизмы происхождения сознания и его роли в регуляции деятельности человека.

На основе предложенной А. Н. Леонтьевым схемы структуры деятельности (деятельность - действие - операция - психофизиологические функции), соотнесённой со структурой мотивационной сферы (мотив - цель - условие), изучался широкий круг психических явлений (восприятие, мышление, память, внимание и другие), среди которых особое внимание уделялось анализу сознания (выделение значения, смысла и «чувственной ткани» в качестве главных его компонентов) и личности (трактовка её базовой структуры как иерархии мотивационно-смысловых образований)

Концепция деятельности Алексея Николаевича получила развитие в различных отраслях психологии (общей, детской, педагогической, медицинской и социальной), в свою очередь обогащавших её новыми данными. Сформулированное А. Н. Леонтьевым положение о ведущей деятельности и её определяющем влиянии на развитие психики ребёнка послужило основанием для концепции периодизации психического развития детей, выдвинутой Д. Б. Элькониным.

Психология рассматривалась А. Н. Леонтьевым как наука о «порождении, функционировании и строении психического отражения реальности в процессах деятельности».

2. Понятие речевой деятельности

Речевая деятельность определяется ведущим отечественным специалистом по психолингвистике А.Н. Леонтьевым как процесс использования языка для общения во время какой-либо другой человеческой деятельности.

По мнению А.Н. Леонтьева (разделяемому далеко не всеми отечественными психолингвистами), речевая деятельность - это некоторая абстракция, не соотносимая непосредственно с «классическими» видами деятельности (познавательной, игровой, учебной), не могущая быть сопоставленной с трудом или игрой. Она - в форме отдельных речевых действий - обслуживает все виды деятельности, входя в состав актов трудовой, игровой, познавательной деятельности. Речевая деятельность как таковая имеет место лишь тогда, когда речь самоценна, когда лежащий в ее основе побуждающий ее мотив не может быть удовлетворен другим способом, кроме речевого. Речевые действия и даже отдельные речевые операции могут входить и в другие виды деятельности, в первую очередь - в познавательную деятельность. Таким образом, речь (РД) определяется как одно из средств осуществления неречевой деятельности, речевой (языковой) процесс, процесс порождения (производства) и восприятия (понимания) речи, обеспечивающий все другие виды деятельности человека. Это относится ко всем формам речи:

1. устной (звуковой);
2. письменной (чтение и письмо);
3. кинетической (т. е. мимико-жестикуляторной) речи.

3. Отличительные признаки речевой деятельности

Отличительными признаками речевой деятельности (РД), по А.Н.. Леонтьеву, являются следующие.

• Предметность деятельности. Она определяется тем, что РД, по образному выражению АН. Леонтьева, протекает «с глазу на глаз с окружающим миром» . Иначе говоря, «в деятельности происходит как бы размыкание круга внутренних психических процессов навстречу объективному предметному миру, властно врывающемуся в этот круг, который, вовсе не замыкается».
• Целенаправленность, которая означает, что любой акт деятельности характеризуется конечной, а любое действие - промежуточной целью, достижение которой, как правило, планируется субъектом заранее.
• Мотивированность РД. Она определяется тем, что в реальной действительности акт любой деятельности побуждается одновременно несколькими мотивами, слитыми в одно целое.
• Иерархическая («вертикальная») организация речевой деятельности, включая иерархическую организацию ее единиц.

«Речевая деятельность, - считает А.Н.. Леонтьев, - есть специализированное употребление речи для общения и в этом смысле - частный случай деятельности общения».

Следует, однако, учитывать, что речевая деятельность не ограничивается рамками общения, коммуникации в человеческом обществе. Она играет огромную роль в жизни человека; становление и развитие РД теснейшим образом связано со становлением и развитием всей личности человека в целом. А.А. Леонтьев подчеркивает, что «речевые действия и даже отдельные речевые операции могут входить и в другие виды деятельности, в первую очередь - в познавательную деятельность».

4. Основные положения психолингвистической теории речевой деятельности

Основные положения психолингвистической теории могут быть выражены в виде следующих постулатов [А.Н. Леонтьев, 1997, 2003 и др.].

Как и любая другая деятельность человека, речевая деятельность включает:

• потребность, мотив, цель, замысел, установку, знания (культурологические, собственно языковые, и апелляцию к ним);
• многосторонний анализ ситуации, в которой должна произойти и происходит деятельность;
• принятие решения осуществлять или не осуществлять деятельность и выбор оптимальных для данной ситуации средств осуществления деятельности (форм речи, их вариантов и собственно языковых средств: фонетических, синтаксических, лексических и иных);
• планирование деятельности (на разных уровнях осознания результатов планирования) и предсказание ее возможного результата (акцептор результата действия по П. К. Анохину;
• производство (выполнение) определенных действий и операций;
• текущий контроль за совершаемой деятельностью и ее коррекция (если она необходима);
• конечное сличение результата деятельности с ее целью (замыслом).

Единицами психолингвистического анализа являются элементарное речевое действие и речевая операция (в «предельном» варианте - целостный акт речевой деятельности).

Эти единицы должны нести в себе все основные признаки речевой деятельности.

К ним относятся:

1. предметность деятельности (направленность на тот или иной предмет);
2. целенаправленность, т. к. любой акт деятельности характеризуется конечной, а любое действие - промежуточной целью, достижение которой, как правило, прогнозируется субъектом;
3. мотивированность (при этом акт деятельности человека, по А.Н.. Леонтьеву, является, как правило, полимотивированным, т. е. побуждается несколькими мотивами, слитыми в единое целое);
4. иерархическая организация деятельности, включая иерархическую организацию ее единиц, и
5. фазная организация деятельности.

Таким образом, в концепции московской психолингвистической школы единицы психолингвистического анализа выделяются и характеризуются в «деятельностной парадигме».

Организация речевой деятельности основывается на «эвристическом принципе» (то есть предусматривает выбор «стратегии» речевого поведения). По мнению А.Н. Леонтьева, психолингвистическая теория речевой деятельности должна

• предусматривать звено, в котором осуществлялся бы выбор стратегии речевого поведения;
• допускать различные пути оперирования с высказыванием на отдельных этапах порождения (восприятия) речи;
• наконец, не противоречить экспериментальным результатам, полученным ранее на материале различных психолингвистических моделей, построенных на иной теоретической основе».

Деятельность субъекта по отношению к окружающей действительности опосредована отображением этой действительности.

По А.Н.Леонтьеву, любая психологическая теория речевой деятельности должна исследовать прежде всего взаимоотношения опосредованного языком образа мира человека и речевой деятельности как коммуникативной деятельности. Исходя из этого, психолингвистическая теория сочетает в себе деятельностный подход и подход в плане отображения. В структуре деятельности человека отображение выступает прежде всего в виде ориентировочного звена.

Соответственно и в структуре речевой деятельности предметом исследования психолингвистики должны быть этап (фаза) ориентировки, результатом которого является выбор соответствующей стратегии порождения или восприятия речи, а также этап планирования, предполагающий использование образов памяти.

Выбор того или иного способа реализации деятельности уже представляет собой «моделирование будущего»

Психологический механизм «упреждающего анализа и синтеза» (прогнозирования речи) стал предметом активного изучения в отечественной психолингвистике только в 70-х годах XX столетия. Однако до настоящего времени механизм прогнозирования речевой деятельности остается еще недостаточно изученным.

По мнению А.Н. Леонтьева, действие этого механизма можно охарактеризовать как «эвристический принцип» организации речевой деятельности. В соответствии с этим речевая деятельность должна предусматривать звено, в котором осуществлялся бы выбор стратегии речевого поведения, а также допускать различные пути оперирования с высказыванием на отдельных этапах порождения (восприятия) речи. В этой связи важным представляется использование созданной Н.А. Бернштейном в рамках теории психофизиологической организации движений «модели будущего».

Предметное (психологическое) содержание речевой деятельности

Наряду со структурным содержанием всякая, в том числе и речевая, деятельность характеризуется также предметным или психологическим содержанием.

В предметное содержание деятельности включаются условия деятельности, которые определяются такими элементами, как предмет, средства, орудия, продукт, результат.

Предмет деятельности рассматривается в качестве основного элемента ее предметного содержания, поскольку он во многом определяет сам характер деятельности (в частности, ее цель, вид, форму реализации и т. д.). Именно в предмете реализуется, «находит» себя потребность - мотив деятельности. Как подчеркивал А.Н. Леонтьев, «всякая деятельность организма направлена на тот или иной предмет, непредметная деятельность невозможна».

Предмет деятельности может быть либо «вещественным», материализованным, либо идеальным. При анализе основных видов речевой деятельности необходимо подчеркнуть идеальность ее предмета.

Если предметом РД является мысль, на формирование и выражение которой направлено говорение, то средством существования, формирования и выражения этой мысли является язык или языковая система. Речевое общение осуществляется по законам данного языка (русского, немецкого, английского и др.), который представляет собой систему фонетических (графических), лексических, грамматических и стилистических средств и соответствующих правил их использования в процессе общения (речевой коммуникации). Особенности речевой деятельности, отличающие ее от других видов деятельности человека, заключаются и в особом характере ее орудий, в качестве которых выступают знаки языка.

Заключение

Язык есть система знаков, функционирующих в качестве средства общения и орудия мысли.

Однако мысль говорящего или пишущего может быть по-разному сформирована и сформулирована при помощи одних и тех же языковых средств, т. е. одного и того же словаря и грамматики. Исходя из этого, можно сказать, что речь (как психофизиологический процесс порождения и восприятия речевых высказываний) «не есть процесс общения, речь не есть и говорение, речь - это способ формирования и формулирования мысли в самом процессе речевой деятельности».

Исходя из этого, речь (как психофизиологический процесс), выступающая в качестве способа формирования и формулирования мысли посредством языка, представляет собой внутреннее орудие, инструмент выполнения всех видов речевой деятельности.

Список литературы

1. Леонтьев А.Н. Возникновение и первоначальное развитие языка. М., 1963.
2. Леонтьев А.Н. Психолингвистика. Л., 1967.
3. Леонтьев А.Н. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М., 1969.
4. Леонтьев А.Н. Слово в речевой деятельности. М., 1965.
5. Леонтьев А.Н. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.
6. Леонтьев А.Н. О механизме чувственного отражения. "Вопросы психологии", 1959, № 2.
7. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. Изд. 2. М., 1965.

Серия: "Лингвистическое наследие XX века" В предлагаемой книге автор, выдающийся отечественный лингвист А. А. Леонтьев, знакомит читателей с теорией речевой деятельности. В первой главе рассматриваются наиболее важные теоретические проблемы общего характера - объект и предмет лингвистической науки, понятие речевой деятельности, функции языка. Во второй главе автор пытается приложить высказанные выше теоретические положения к решению некоторых конкретно-научных вопросов; рассматривает проблемы языковой эволюции и некоторые вопросы генезиса речевой коммуникации в свете теории деятельности. Глава третья посвящена психолингвистике как науке о речевой деятельности; в четвертой главе анализируются различные вопросы, связанные с обучением языку и грамматике. В приложении приведены два исторических этюда о великих ученых - лингвисте И. А. Бодуэне де Куртенэ и психологе Л. С. Выготском. Книга будет интересна ученым-исследователям - лингвистам и психологам, студентам и аспирантам соответствующих специальностей. Издательство: "Ленанд" (2014) Формат: 60x90/16, 224 стр. ISBN: 978-5-9710-1158-3 На Озоне

Другие книги схожей тематики:

Автор	Книга	Описание	Год	Цена	Тип книги
Леонтьев А.А.		В предлагаемой книге автор, выдающийся отечественный лингвист А. А. Леонтьев (1936-2004), знакомит читателей с теорией речевой деятельности. В первой главе рассматриваются наиболее важные… - URSS,	2014	448	бумажная книга
А. А. Леонтьев		А. А. Леонтьев знакомит читателей с теорией речевой деятельности, с принципами исследования речевой деятельности, психолингвистикой как наукой о речевой деятельности, показывает, как связаны анализ… - Просвещение, (формат: 84x108/32, 312 стр.)	1969	220	бумажная книга
Леонтьев А.А.		В предлагаемой книге автор, выдающийся отечественный лингвист А. А. Леонтьев (1936-2004), знакомит читателей с теорией речевой деятельности. В первой главе рассматриваются наиболее важные… - URSS, (формат: 84x108/32, 312 стр.) Лингвистическое наследие XX века	2014	761	бумажная книга
Леонтьев А.А.		В предлагаемой книге автор, выдающийся отечественный лингвист А. А. Леонтьев, знакомит читателей с теорией речевой деятельности. В первой главе рассматриваются наиболее важные теоретические проблемы… - URSS, (формат: 60x90/16мм, 224 стр.) Библиотека GSL	2014	984	бумажная книга
Введенская Л. А., Червинский П. П.	Теория и практика русской речи. Трудные темы. 2-е изд.	368 стр. Пособие раскрывает наиболее актуальные темы русского языка. Что такое язык, речь, речевая деятельность? Как овладеть речью, понять то, что говорит собеседник? Какие существуют способы… - ПИТЕР, (формат: 60x90/16мм, 224 стр.)	2005	450	бумажная книга
	Онтология языка как общественного явления	В научной литературе наиболее часто обсуждаются такие аспекты языковых явлений, как язык, речь, текст, речевая деятельность. Последняя, строго говоря, предметом собственно лингвистических… - Наука, (формат: 84x108/32, 312 стр.)	1983	110	бумажная книга

См. также в других словарях:

язык, речь, речевая деятельность - Франц. LANGUE, PAROLE, LANGAGE. Понятия, введенные Ф. Соссюром, которые были положены в основу различных направлений структурной лингвистики. Речевая деятельность (langage) совокупность знаков, включающая два аспекта: кодифицированный язык… … Постмодернизм. Словарь терминов.

Речевая деятельность - Речевая деятельность 1) один из трёх аспектов языка наряду с психологической «речевой организацией» и «языковой системой»; «языковой материал», включающий сумму отдельных актов говорения и понимания. Такое употребление понятия Р. д. встречается… …

Речевая деятельность в психолингвистике: теория А. А. Леонтьева - В 1950 1960 е гг. время оформления психолингвистики как науки ключевым понятием отеч. психологии являлась «деятельность». Психологическая теория деятельности А. Н Леонтьева была транспонирована А. А. Леонтьевым на область языкознания и оформилась … Психология общения. Энциклопедический словарь

РЕЧЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ - РЕЧЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ. Активный, целенаправленный, опосредованный языковой системой и обусловленный ситуацией общения процесс передачи и приема сообщений (Зимняя, 1985). Р. д. – общее понятие для обозначения явлений, относящихся к порождению речи… … Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика обучения языкам)

Речевая деятельность - вид деятельности (наряду с трудовой, познавательной, игровой и др.), который характеризуется предметным мотивом, целенаправленностью, состоит из нескольких последовательных фаз ориентировки, планирования, реализации речевого плана, контроля (Л.С … Педагогическое речеведение

речевая деятельность - 1. Речь как процесс (в отличие от речи как произведения) выступающая одновременно как предмет разных наук: языкознания, психологии, физиологии и др. 2. Язык как социальный продукт речевой способности, как сложение совокупности необходимых условий … Толковый переводоведческий словарь

Речь - Речь конкретное говорение, протекающее во времени и облечённое в звуковую (включая внутреннее проговаривание) или письменную форму. Под речью понимают как сам процесс говорения (речевую деятельность), так и его результат (речевые произведения,… … Лингвистический энциклопедический словарь

I речевая деятельность, общение, опосредствованное Языком, один из видов коммуникативной (см. Коммуникация) деятельности человека. Р. возникла в коллективе как средство координации совместной трудовой деятельности и как одна из форм… … Большая советская энциклопедия

Речь - – функционирование языка в процессе общения. В лингвистике первой половины XX в. под влиянием идей Ф. де Соссюра предметом этой науки считался главным образом язык, противопоставленный речи. Согласно Соссюру, язык – социален, а Р. –… … Стилистический энциклопедический словарь русского языка

РЕЧЬ - форма общения (коммуникации). людей посредством языка. Речевое общение организует совм. деятельность людей, способствует познанию людьми друг друга, является существенным фактором в формировании и развитии межличностных отношений. Благодаря P.… … Российская педагогическая энциклопедия

Леонтьев А.Н.

РЕЧЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Хрестоматия по психологии. /Под ред. А.В. Петровского. –

М., 1977. – С. 223-228

Если вслед за Марксом видеть сущность деятельности в опред­мечивании видовых свойств и способностей общественного че­ловека («особых человеческих сущностных сил») в «предметах природы», то к числу последних (Маркс имеет здесь в виду, если пользоваться его же выражением, «общественную действитель­ность природы»), в которых выступают в опредмеченном виде эти «сущностные силы», следует причислять и язык. Поэтому, даже если брать язык в его предметном бытии как общественное явление, он есть единство двух сторон. С одной стороны, он есть продукт специфической, адекватной ему деятельности; он - то, в чем эта деятельность опредмечивается. Точнее было бы ска­зать, что в языке как общественном достоянии, как элементе общественно-исторического опыта опредмечиваются развиваю­щиеся в индивидуальном порядке (хотя и под воздействием общества) и непосредственно испытывающие на себе воздействие социальной среды речевые умения отдельных носителей языка.

С другой стороны, он есть объективная основа речевой деятель­ности индивида.

Индивид, во-первых, сталкивается с языком в его предметном бытии, усваивая язык; язык для него выступает как некоторая внешняя норма, к которой он должен приноравливаться и в по­следовательном приближении к которой (в меру психофизиологи­ческих возможностей ребенка на каждом этапе) и заключается смысл развития детской речи. Усвоение языка есть, пользуясь словами Маркса, превращение его из предметной формы в фор­му деятельности и затем формирование соответствующих умений, соответствующей (речевой) способности. Особенно ясно этот процесс виден при усвоении неродного языка. Во-вторых, он по­стоянно ориентируется на систему и норму речи и в самом про­цессе речи, контролируя тем самым понимаемость, информатив­ность, выразительность, вообще коммуникативность своей речи (это и есть суть проблемы культуры речи).

Возникает вопрос, какая именно деятельность адекватна свой­ствам языка как предмета, для какой деятельности он, по сло­вам Маркса, является «материалом» ". По-видимому, это, с одной стороны, деятельность познания, т. е. прежде всего такая деятель­ность, которая заключается в «распредмечивании» действитель­ности при помощи языка (поскольку мы понимаем под познани­ем расширение круга знаний и умений индивида) или в решении с помощью языка же познавательных задач, выдвигаемых ходом общественной практики (поскольку мы имеем в виду расширение фонда знаний и умений общества в целом). С другой - это дея­тельность общения, коммуникативная деятельность.

Под деятельностью общения не следует понимать простую пе­редачу от одного индивида к другому некоторой информации. Коммуникация есть не только и не столько взаимодействие лю­дей в обществе, сколько прежде всего взаимодействие людей как членов общества, как «общественных индивидов» (К. Маркс). Применительно к первобытному человеческому коллективу мож­но сформулировать эту мысль так: речь есть не столько общение во время труда, сколько общение для труда. Одним словом, речь не «прилагается» к жизни и совместной деятельности общества, социальной группы, а является одним из средств, конституирую­щих эту деятельность. Речь по существу своему не дело индиви­да, не дело изолированного носителя языка: это прежде всего -внутренняя активность общества, осуществляемая им через от­дельных носителей языка или, точнее, при их помощи. Другой вопрос, что речь может использоваться индивидом, так сказать, в несобственных функциях.

В чем же ее основная функциональная нагрузка, в чем соци­альный смысл коммуникации? В том, что она обеспечивает лю-бую другую деятельность, имея непосредственной целью либо овладение этой деятельностью («распредмечивание»), либо планирование этой деятельности, либо координацию ее. Это мо­жет быть непосредственное соотнесение действий членов произ­водственного коллектива, выработка для них общих целей и об­щих средств. Именно в этом смысле Т. Слама-Казаку говорит о «языке труда». Это может быть обмен информацией (скажем, в ходе научной дискуссии), необходимой для того, чтобы теорети­ческая деятельность ученого была опосредствована обществом, чтобы он был на уровне науки и отвечал на запросы общества и т. д...

Возвращаясь к деятельности познания, следует отметить, что это не пассивное восприятие внешних свойств предметов и явле­ний действительности и даже не просто «проекция» на них инди­видуально значимых, усвоенных в индивидуальном опыте функ­циональных характеристик (примерно так дело обстоит только у животных). Это специфическое взаимодействие человека как субъекта познания и объекта при помощи языка. Специфика это­го взаимодействия в первую очередь в том, что язык выступает как система общезначимых форм и способов вещественно-пред­метного выражения идеальных явлений. Язык обеспечивает воз­можность для символа или знака «быть непосредственным телом идеального образа внешней вещи»... В этом смысле он служит своего рода «мостиком», связывающим опыт общества, челове­ческого коллектива и деятельность, в том числе опыт индивида - члена этого коллектива, и представляет собой явление иде­ально-материальное (идеальное в своем виртуальном аспекте, как часть общественно-исторического опыта, идеально-матери­альное в своем актуальном аспекте, т. е. для каждого отдельно­го индивида, как способ, орудие отражения действительности в идеальной форме). Именно такое понимание явствует из извест­ной формулы: «...Язык есть практическое... действительное соз­нание...» ". Для Маркса виртуальное сознание становится реаль­ным, «действительным» в языке (речевой действительности; сло­во «язык» у Маркса, как и во всей классической философии XIX в., нетерминологично), обретает в нем свое «тело».

Как вскользь уже отмечалось, соотношение деятельности об­щения и деятельности познания представляет чрезвычайно важ­ную проблему, по существу центральную не только для философ­ской и психологической, но и для лингвистической трактовки языка и речевой деятельности. Основной, важнейшей отличитель­ной чертой, отделяющей речевую деятельность от других, нече­ловеческих или не специфически человеческих видов коммуни­кации и в то же время охватывающей все варианты ее реализации, будет то, что Л. С. Выготский назвал «единством общения и об-общения». Напомним его высказывания по этому поводу: «06-щенис, не опосредствованное речью или другой какой-либо сис­темой знаков или средств общения, как оно наблюдается в жи­вотном мире, делает возможным только общение самого прими­тивного типа и в самых ограниченных размерах. <...>

Общение, основанное на разумном понимании и на намерен­ной передаче мысли и переживаний, непременно требует извест­ной системы средств... Для того чтобы передать какое-либо пере­живание пли содержание сознания другому человеку, нет другого пути, кроме отнесения передаваемого содержания к известно­му классу, к известной группе явлений, а это... непременно тре­бует обобщения... Таким образом, высшие присущие человеку формы психологического общения возможны только благодаря тому, что человек с помощью мышления обобщенно отражает действительность».

Единство общения и обобщения осуществляется в знаке. В сущности речевая деятельность есть частный случай знаковой деятельности, как язык есть одна из знаковых систем; но важно подчеркнуть, что это не просто знаковая система зш ^епепз, а первичная знаковая система. Точно так же речевая деятель­ность является основным видом знаковой деятельности, логиче­ски и генетически предшествуя остальным ее видам.

Речь может занимать в системе деятельности различное мес­то. Она может выступать как орудие планирования речевых или неречевых действий, соответствуя, таким образом, первой фазе интеллектуального акта - фазе ориентировки и планирования. В этих двух случаях характер планирования совершенно разли­чен. В первом случае это программирование речевого высказы­вания, по-видимому, в неречевом субъективном коде. Во втором случае это именно формулирование плана действий в речевой форме. Эти две функции в планировании деятельности нельзя смешивать...

Речь может выступать в третьей фазе интеллектуального ак­та, именно как орудие контроля, орудие сопоставления получен­ного результата с намеченной целью. Это обычно происходит в тех случаях, когда акт деятельности достаточно сложен, напри­мер, когда он имеет целиком или почти целиком теоретический характер (как это нередко бывает, скажем, в деятельности уче­ного). Однако основное место, занимаемое речью в деятельности, соответствует второй фазе интеллектуального акта. Это речь как действие, речь как коррелат фазы исполнения намеченного плана.

Хотя название настоящей монографии, равно как и название данной главы, содержит словосочетание «речевая деятельность», это словосочетание, строго говоря, не терминологично. Речевая деятельность, в психологическом смысле этого слова, имеет мес­то лишь в тех сравнительно редких случаях, когда целью дея­тельности является само порождение речевого высказывания, когда речь, так сказать, самоценна. Очевидно, что эти случаи в

основном связаны с процессом обучения второму языку. Что же касается собственно коммуникативного употребления речи, то в этом случае она почти всегда предполагает известную неречевую цель. Высказывание, как правило, появляется для чего-то. Мы говорим, чтобы достичь какого-то результата. Иными словами, речь включается как составная часть в деятельность более вы­сокого порядка. Позволим себе заимствовать уже использован­ный ранее пример. Я прошу у соседа по столу передать мне кусок хлеба. Акт деятельности явно не завершен: моя потребность бу­дет удовлетворена лишь в том случае, если сосед действительно передаст мне хлеб. Тот же в принципе результат может быть достигнут и неречевым путем (я встал и достал кусок хлеба сам). Таким образом, чаще всего термин «речевая деятельность» не­корректен. Речь - это обычно не замкнутый акт деятельности, а лишь совокупность речевых действий, имеющих собственную про­межуточную цель, подчиненную цели деятельности как таковой.

Однако эта совокупность тоже организована определенным образом, она не представляет собой линейной цепи действий, по­следовательно осуществляемых на основании некоторой априор­ной программы или эвристической информации. Организация этой совокупности, которую мы и называем здесь речевой дея­тельностью и которая в типичном частном случае сводится к от­дельному речевому действию, как и организация любого действия, входящего как составная часть в деятельностный акт, в некото­рых существенных чертах подобна организации деятельностного акта в целом постольку, поскольку мы под действиями понима­ем «относительно самостоятельные процессы, подчиненные соз­нательной цели». Во всяком случае речевое действие предпола­гает постановку цели (хотя и подчиненной общей цели деятельно­сти), планирование и осуществление плана (в данном случае внутренней программы), наконец, сопоставление цели и резуль­тата, т. е. является разновидностью интеллектуального акта/

Будучи психологически действием, речевое действие должно обладать и всеми характеристиками, присущими любому дейст­вию... Далее, речевое действие определяется общей структурой деятельности и тем местом, которое оно занимает в деятельности вообще и по отношению к другим речевым действиям в частно­сти... Наконец, речевое действие, как и любое действие, представ­ляет собой своего рода взаимодействие общих характеристик деятельности и конкретных условий и обстоятельств ее осуществ­ления. Это взаимодействие отражается уже в самом появлении речевого действия, но особенно ясно оно в связи с тем, что одно и то же в психологическом отношении речевое действие может осуществляться на базе различных речевых операций.

Какова наиболее общая операционная структура речевого действия? Оно включает в себя, во-первых, звено ориентировки. Надо только сказать, что в различных видах речевых действий эта ориентировочная основа может быть различной. К сожале-нию, вопрос этот совершенно не исследован. Но очевидно, что да,же в одной и той же коммуникативной ситуации (например, если мы описываем какие-то события, происходящие перед наши­ми глазами) возможны различные типы ориентировки, которая будет одной, если ребенок рассказывает маме о том, что видит в окно, и совсем другой, если радиокомментатор излагает то, что происходит на футбольном поле. Характер ориентировки, по всей видимости, зависит прежде всего от места речевого действия в общей системе деятельности. Умения, связанные с ориентировоч­ной основой действия, так же могут быть сформированы, как и любые другие умения, и являются плодом процесса интериоризации.

Далее речевое действие включает в себя звено планирования, или программирования. Как уже отмечалось, программа рече­вого действия существует обычно в неязыковом, вернее, несоб­ственно языковом (лишь сложившемся на языковой основе) ко­де. Н. И. Жинкин называет его «предметно-изобразительным» или «кодом образов и схем»... Вообще этот код, насколько можно судить, близок к кодам, используемым мышлением. Ср. у А. Эйнш­тейна: «Слова, или язык, как они пишутся или произносятся, не играют никакой роли в моем механизме мышления. Психические реальности, служащие элементами мышления,- это некоторые знаки или более или менее ясные образы, которые могут быть «по желанию» воспроизведены и комбинированы. Конечно, име­ется некоторая связь между этими элементами и соответствую­щими логическими понятиями... Обычные и общепринятые слова с трудом подбираются лишь на следующей стадии...» <...!>

Далее от программы мы переходим к ее реализации в языко­вом коде. Здесь мы имеем ряд механизмов, в совокупности обес­печивающих такую реализацию. Это механизмы: а) выбора слов, б) перехода от программы к ее реализации, в) грамматическо­го прогнозирования, г) перебора и сопоставления синтаксиче­ских вариантов, д) закрепления и воспроизведения грамматиче­ских «обязательств». Параллельно с реализацией программы идет моторное программирование высказывания, за которым сле­дует его реализация.

Сборник: Основы теории речевой деятельности. М., «Наука», 1974, с. 21-28.

А.А. Леонтьев

Язык,

речь,

речевая

деятельность

ПРОСВЕЩЕНИЕ

Леонтьев А.А.

Язык, речь, речевая деятельность. М., Просвещение», 1969. 214 стр.

А. А. Леонтьев знакомит читателей с теорией речевой деятельности , с принципами исследования речевой деятельности, психолингвистикой как наукой о речевой деятельности, показывает, как связаны анализ речевой деятельности и проблемы обучения языку.

Глава I. ТЕОРИЯ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 5

§ 1. Объект и предмет лингвистической науки 5

§ 2. Язык и речь 6

§ 3. Понятие речевой деятельности 14

§ 4. Общественные функции и функциональные эквиваленты языка как проблема теории речевой деятельности 16

§ 5. Языковой знак и теория речевой деятельности 24

Глава II. ИССЛЕДОВАНИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКОЗНАНИЯ 28

§ 1. Диахрония, история, развитие языка 28

§ 3. К теории культуры речи 41

§ 4. Некоторые вопросы генезиса речевой коммуникации в свете теории деятельности 46

Глава III. ПСИХОЛИНГВИСТИКА КАК НАУКА О РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 52

§ 1. Из истории возникновения и развития психолингвистики 52

§ 2. О предмете психолингвистики 55

§3. Психологические проблемы порождения фразы 61

§4. Психолингвистические проблемы семантики 68

Глава IV. РЕЧЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ПРОБЛЕМЫ ОБУЧЕНИЯ 74

§ 1. Речевая деятельность и обучение языку 74

§ 2. О речевой ситуации и принципе речевых действий 83

§ 3. Сущность и задачи школьной грамматики 88

§ 4. К вопросу о месте психолингвистического анализа в проблематике «школьной грамматики» (части речи как психолингвистическая проблема) 91

ПРИЛОЖЕНИЕ. ИЗ ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В НАШЕЙ СТРАНЕ 96

И. А. Бодуэн де Куртенэ 96

Л. С. Выготский 109

ОТ АВТОРА

Общая тенденция, наблюдаемая в современной лингвистике, заключается в разработке комплексных, пограничных проблем, в развитии "смежных" областей, где языкознание работает бок о бок с другими науками, такими, как социолингвистика, этнолингвистика, психолингвистика; это общая тенденция в проникновении "за" язык, в раскрытии сущностных характеристик деятельности человека в целом, в том числе и речевой деятельности; одним словом, в изучении не столько языка, сколько говорящего человека.

Эта тенденция в значительной мере обусловила и появление настоящей книги. Ее основная идея – необходимость на современном этапе развития наук о человеке не ограничиваться в исследовании речи и языка рамками одной науки (например, лингвистики), а широко оперировать в первую очередь такими понятиями и категориями, которые возникают в ходе междисциплинарного исследования. Идеи, получившие отражение в книге, высказывались автором ранее, но здесь эти мысли, так сказать, собраны воедино и представлены как целостная система. На страницах настоящей работы автор отнюдь не стремился лишь выразить свое собственное мнение по затронутым им вопросам. Напротив, ее задача -- ввести читателя в круг некоторых проблем, волнующих лингвистическую науку сегодняшнего дня, и дать более или менее общее представление о состоянии этих проблем. При этом автор стремился сделать свое изложение ясным и доступным для широкого читателя, в частности, не перегружать изложение ссылками на литературу (специально истории вопроса посвящена наша брошюра "Психолингвистика" (Л., 1967), к которой и следует обратиться заинтересовавшемуся читателю). При подготовке книги автор использовал материалы статей и докладов, частично опубликованных ранее в различных изданиях.

Книга состоит из четырех глав и приложения. В первой главе затрагиваются наиболее важные теоретические проблемы общего характера , связанные с тематикой настоящей книги. Во второй главе автор пытается приложить высказанные выше теоретические положения к решению некоторых конкретно-научных вопросов. Третья глава посвящена психолингвистике как науке о речевой деятельности. Четвертая глава имеет практическую направленность: в ней анализируются различные вопросы, связанные с обучением языку и грамматике. Наконец, в приложении даны два исторических этюда -- об И.А.Бодуэне де Куртенэ и Л.С.Выготском. Это сделано по разным причинам. Параграф о Бодуэне введен потому, что об этом ученом как о психологе в широком смысле, как теоретике речевого поведения до сих пор фактически не было работ; имеющиеся источники дают, как правило, превратную картину этой стороны его взглядов (как нередко, впрочем, и других сторон). Параграф о Л.С.Выготском введен потому, что сейчас, когда идеи школы Выготского интенсивно проникают не только в психологию, но и в смежные науки и используются также в лингвистике, читателю крайне важно, на наш взгляд, иметь возможность в компактной форме ознакомиться с сущностью взглядов Выготского.

При написании настоящей книги автор пользовался помощью и дружеской поддержкой своих коллег по Институту языкознания АН СССР и Научно-методическому центру русского языка. Всем им, в особенности В.Г.Костомарову, оказавшему большую и бескорыстную помощь в работе над рукописью, нам хотелось бы принести самую сердечную благодарность.

Глава I. ТЕОРИЯ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

§ 1. Объект и предмет лингвистической науки

В основу параграфа положена статья «Объект и предмет психолингвистики и ее отношение к другим наукам о речевой деятельности» (в коллективной монографии «Теория речевой деятельности (проблемы психолингвистики)». М., 1968).

В последние годы как за рубежом, так и в нашей стране появилось множество работ, посвященных так называемой логике науки, т. е. логической структуре научной теории и процесса научного исследования (СНОСКА: Отметим из них: «Проблемы логики научного познания». М., 1964; М. А. Розов. Научная абстракция и ее виды. Новосибирск, 1965; «Диалектика - теория познания. Проблемы научного метода». М., 1964; «Логика научного исследования». М., 1965). Однако целый ряд важнейших проблем этой области знания не получил пока достаточного освещения, и на этих проблемах целесообразно остановиться в нашей книге.

Речь идет прежде всего о самом понятии объекта науки, понятии, выносимом обычно за рамки логики как науки или сводимом к «индивидуальным объектам», как это сделано в сборнике «Логика научного исследования». Лишь в единичных работах проводится последовательное различение между этим понятием и понятием предмета науки. Поясним это различие.

Часто говорят, что ряд наук (языкознание, физиология и психология речи, патология речи и мышления, логика и поэтика) имеет один и тот же объект. Это означает, что все они оперируют одними и теми же

Анализировать не будем). Наконец, лингвист занимается организацией речи , так сказать, на элементарном уровне, на уровне фундамента; лишь после того как он закончит свою работу по «разборке» и обратной «сборке» объекта, приступают к работе логик и специалист по поэтике, оперирующие уже результатами работы лингвиста.

Итак, анализируя совокупность мыслительно-речевых актов (еще раз подчеркнем: мы говорим пока об этой совокупности лишь в качестве самого первого приближения к действительному объекту лингвистики!), лингвист выделяет в них то общее, что есть в организации всякой речи любого человека в любой ситуации, отыскивает те средства, без которых вообще невозможно охарактеризовать внутреннее строение речевого потока. B истории лингвистики были периоды, когда эти средства брались, в сущности, «списком», без эксплицитной попытки установить их реальное взаимоотношение как элементов системы. Сейчас лингвистика вступила в период систематизации и даже несколько увлеклась поисками системности, нередко перенося результаты, полученные на одном материале (скажем, при анализе звуковой стороны речи), на другой, не поддающийся такой непосредственной интерпретации (скажем, на семантику). Понятие системы языка заняло в лингвистике прочное и окончательное место. Можно сказать, что предметом лингвистической науки является сейчас именно система языка.

Из сказанного ясно видно, что предмет науки есть категория исторически развивающаяся. Иными словами, один и тот же объект одной и той же науки может быть интерпретирован ею по-разному на различных исторических этапах ее развития. Следовательно, конфигурация предмета науки зависит не только от свойств объекта, но и от точки зрения науки в данный момент. А эта точка зрения, в свою очередь, определяется, с одной стороны тем путем, который данная наука прошла, а с другой - теми конкретными задачами, которые стоят перед наукой в данный момент.

Как уже отмечалось, предмет науки есть обобщение множества возможных моделей конкретной предметной области. Обратимся к понятию модели.

Модель определяется в современной логике науки (СНОСКА: См.: В. А.. Штофф. Моделирование и философия. М.-Л., 1966, стр. 19. Из других важнейших работ последнего времени о моделях и моделировании см.: Ю. А. Жданов. Моделирование в органической химии. «Вопросы философии», 1963, № 6; А. А. Зиновьев, И. И. Ревзии. Логическая модель как средство научного исследования. «Вопросы философии», 1960, № 1; И. Б. Новик. О моделировании сложных систем. М., 1965; И. Г. Фролов. Очерки методологии биологического исследования. М., 1965) как «такая мысленно представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение дает нам новую информацию об этом объекте». Ниже мы всюду будем понимать модель так, как ее понимает В. А. Штофф, с некоторыми дополнительными утверждениями относительно моделей речевой деятельности (СНОСКА: См. в этой связи : А. А. Леонтьев. Слово в речевой деятельности. М., 1965, стр. 41 и след.).

Как уже отмечалось выше, возможно множество несовпадающих моделей интересующего нас объекта, определенного (пока!) как совокупность речевых актов (глобальная «речь»). Ни одна из них не является полной, не исчерпывает объекта. Исчерпывающее описание его (а логическая модель - это и есть в общем случае всякое достаточно правильное, т. е. удовлетворяющее определенным требованиям к адекватности, описание объекта) невозможно и не нужно. В модели мы каждый раз вычленяем некоторые черты объекта, оставляя другие вне своего рассмотрения; однако все правильные модели данного объекта, образующие абстрактную систему объектов (систему абстрактных объектов), обладают инвариантными характеристиками, остающимися неизменными при переходе от одной модели к другой.

Внутри нашего объекта не даны в отдельности как нечто уже сформированное, заданное те его онтологические характеристики, которые можно было бы объединить в понятии «язык», точно так же как нам не даны как нечто заданное и характеристики, соответствующие понятию «речь» или любому другому аналогичному понятию. Разграничение языка и речи не лежит исключительно в этих онтологических, сущностных характеристики как объекта; как само оно, так и критерий или критерии, положенные в основу такого разграничения, исторически обусловлены развитием лингвистики и другой заинтересованной в таком разграничении науки - психологии, а также внутренними особенностями этих и других наук, изучающих речь (в глобальном смысле). Остановимся на этом разграничении несколько подробнее.

В 1950-1960-е гг. - время оформления психолингвистики как науки - ключевым понятием отеч. психологии являлась «деятельность». Психологическая теория деятельности А. Н Леонтьева была транспонирована А. А. Леонтьевым на область языкознания и оформилась как «теория речевой деятельности», к-рая фактически стала синонимом термина «психолингвистика» в отеч. варианте этой науки. Согласно А. Н. Леонтьеву, деятельность это специфическая форма активности человека по познанию и преобразованию окружающей действительности. По А. А. Леонтьеву, речевая деятельность представляет собой вид деятельности (наряду с трудовой, познавательной, игровой и др.), психологически она организована подобно др. видам деятельности, т. е., с одн. стор., характеризуется предметным мотивом, целенаправленностью, эвристическим характером, а с др. стор., состоит из неск. последовательных фаз (ориентировка, планирование, реализация плана, контроль). Речевая деятельность может выступать или как самост. деятельность со специфической мотивацией, составляющими к-рой являются речевые действия (имеющие цель, подчиненную цели деятельности) и речевые операции (варьирующиеся в соответствии с условиями), или в форме речевых действий, включенных в ту или иную неречевую деятельность. В сущности, под речевой деятельностью, по А. А. Леонтьеву, понимается сам феномен речи. Деятельность имеет сложное иерархическое строение, т. наз. «макроструктуру», «слои» к-рой принято располагать «сверху вниз»: верхний уровень - особые виды деятельности (профессиональная, обществ. и т. п.), далее следует уровень действий, за ним уровень операций, и замыкает эту «пирамиду» низший уровень психофизиол. функций. В речевой деятельности по аналогии предполагается, что «сверху» находится все, что связано с планированием и контролируется сознанием (речевые действия, речевые акты), «ниже» располагаются операции в виде автоматических речевых навыков, а в самом «низу» отводится место психофизиол. функциям речи, к-рым предназначена «операционально-техническая» роль (термин Ю. Б. Гиппенрейтер). Главным признается все сознательное, плановое, контролируемое, мотивированное, целенаправленное. Остальное выполняет лишь служебные функции, подчиненные руководящим сознательным действиям. По аналогии с дихотомией «теория деятельности - теория речевой деятельности» в психолингвистике А. А. Леонтьева принято разделять О. и речевое О. как лингвистический феномен. О. создает коммуникативный контекст, в к-ром реализуются речевые акты. В речевом О. выделяют аспекты, соответствующие целям и задачам говорящих и проявляющиеся в их речи: информативный, перцептивный, прескриптивный (воздействие на адресата), экспрессивный (выражение эмоций, оценок), межличностный (регулирование отношений между собеседниками), игровой (апелляция к эстетическому восприятию, чувству юмора, воображению собеседника) и др. Эти аспекты часто сосуществуют, но могут составлять и самост. формы речевого О. - речевые жанры, «языковые игры», разл. не только по целям, но и по распределению ролей собеседников, их коммуникативным интересам, речевой тактике, предпочтительности употребления тех или иных синтаксических структур, принципам установления связности реплик и др. (Н. Д. Арутюнова). Теория речевой деятельности (психолингвистика) первоначально была ориентирована на изучение той стороны речевого О., к-рая связана с восприятием и производством речи. В дальнейшем интересы психолингвистики распространились также в сторону социальных и личностных факторов речевого О. Лит.: Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969; Он же. Основы психолингвистики. М., 1997; Он же. Психология общения. М., 1997; Основы теории речевой деятельности. М., 1974; Румянцева И. М. Психология речи и лингвопедагогическая психология. М., 2004. И. М. Румянцева