Последняя тайна ньютона. Последняя тайна ньютона Каким был Исаак Ньютон

В 1590 году Галилео Галилей провел ряд экспериментов, показавших, что скорость свободного падения физических тел зависит от плотности среды, а не от их тяжести.

В 1609 году Иоганн Кеплер с помощью таблицы Тихо Браге вывел три закона движения планет.

В 1670-х годах Исаак Ньютон разработал теорию, которая объединила все эти открытия и позволила описать поведение механической вселенной в трех простых формулах.

Разумеется, возникает соблазн увидеть в этом триумфальный прорыв человечества в современный мир, выход из долгой эры мракобесия и невежества под ясный свет разума. Но посвященные жрецы египетских храмов, которым еще несколько тысячелетий назад было известно, что Сириус представляет собой тройную звездную систему, прекрасно знали, что Земля вращается вокруг Солнца.

Более того, как мы вскоре убедимся, есть свидетельства, указывающие на то, что герои современной науки - люди, от которых мы меньше всего могли бы этого ожидать, - были глубоко увлечены древней мудростью.

Коперник признавал, что блестящие идеи пришли к нему после чтения древних текстов, а когда Кеплер формулировал свои теории, он ощущал древнюю мудрость, изливающуюся через него. В предисловии к пятому тому «Harmonices Mundi» (1619 г.) он написал: «Да, я украл золотые сосуды египтян, чтобы построить часовню моему Богу…»

Кеплер с детских лет дружил с Ричардом Бешолдом, который работал в тесном сотрудничестве с Валентином Андреа и, как принято считать, был его соавтором в составлении розенкрейцерских манифестов. Исаак Ньютон родился в городке Вулсторп в графстве Линкольншир. Он так и не вырос выше пяти футов. Ньютон был странным, эксцентричным, сексуально скованным и одиноким человеком. В период ученичества он жил в одном доме с аптекарем, который оказался знатоком алхимии, и это обстоятельство определило его жизненный путь. Ньютон, как и Корнелий Агриппа до него, хотел разработать полную систему мироздания.

Ньютон пришел к убеждению, что тайны жизни закодированы в численной форме в ткани природы. Он верил в то, что ключи для расшифровки этих кодов скрыты в древних книгах мудрости, а также в древних сооружениях, таких как Великая Пирамида и Храм Соломона. Все выглядело так, словно бы Бог решил устроить экзамен для человечества. Только после того, как интеллектуальные способности человечества поднимутся на определенный уровень, оно сможет осознать существование этих кодов и расшифровать их. По мнению Ньютона, это время уже пришло.

Принято считать, что Птолемееву карту сфер заменили идеи Коперника, Галилея и других ученых, но на самом деле она была и остается точной картой духовного измерения космоса - измерения, которое древним казалось более реальным, чем материальный космос

С точки зрения Ньютона, каждая часть вселенной наделена разумом. Даже камень разумен, и не только в том смысле, что это свидетельствует о наличии высшего плана. Согласно древнему мировоззрению, которого придерживался Ньютон, животное, растительное и минеральное не являются абсолютно различными категориями. Они естественным образом перекрываются, смешиваются, и в некоторых обстоятельствах могут переходить из одного в другое. По словам современницы Ньютона леди Конвей, изучавшей Каббалу, «существуют трансформации из одной разновидности в другую, как, например, из камня в землю, из земли в травы, из травы в овцу, из овцы в человеческую плоть, из человеческой плоти в самые низкие разновидности человека, а из них в благороднейших духов». Таким образом, по мнению Ньютона, все во вселенной стремится к разуму. Неодушевленная материя стремится к растительной жизни, которая, в свою очередь, стремится к животной жизни посредством рудиментарной чувствительности. Высшие животные обладают инстинктом, почти таким же разумным, как способность к мышлению у человеческих существ, которые со временем эволюционируют в сверхразумные существа.

Это всеобщее стремление к сверхразумному взгляду на небеса, на которое намекали стоики. Каббалист XVI века Исаак Лурия изложил это следующим образом: «В мире нет ничего, даже среди безмолвных вещей, таких как пыль и камни, что не обладало бы определенной жизнью, духовной природой, специфической планетой и своей совершенной формой на небесах». Лурия говорил о разуме, как о семени, которое представляет разумное намерение в солнечном свете. Древняя эзотерическая традиция не предполагала, что вся информация, необходимая для развития растения, содержится в семени. Процесс роста является результатом взаимодействия разума, заключенного в семени, с разумом окружающего космоса.

Из проведенного Джоном Мэйнардом Кейнсом исследования оккультных аспектов мировоззрения Ньютона мы знаем, что эти идеи увлекали его. Ньютон задавался вопросом, возможно ли выделить отдельные центры сознания, существующие за материальной формой вещей. Нельзя сказать, что Ньютон когда- либо представлял себе эти центры в образе ангелов, сидящих на облаках, или визуализировал их каким-то другим наивным антропоморфным способом, но при этом он не считал их полностью безличными и тем более не воспринимал, как чистые абстракции. Он назвал их «интеллектами», что подразумевало наличие воли.

Как мы могли убедиться, все эзотерические исследователи проявляли особый интерес к взаимодействию между животным и растительным царством, с одной стороны, и между растительным и минеральным царством, с другой стороны. В эзотерическом понимании здесь скрыт ключ к пониманию тайн природы и управлению ими. Растительное начало служит посредником между мыслью и материей. Его можно назвать воротами между мирами.

Для того чтобы лучше понять, почему кто-то мог поверить в это, стоит напомнить историю сотворения мира с позиции идеализма, изложенную в первых главах этой книги. Если вы верите в то, что мир был создан разумом, то вам необходимо объяснить, как нематериальное сформировало материальное. Традиционно этот вопрос во всех древних культурах мира рассматривался в контексте последовательных серий эманаций разума, изначально слишком эфемерных для любой формы чувственного восприятия и даже более тонких, чем свет. Именно из этих эфирных эманаций в конце концов сформировалась материя.

Этот эфирный аспект продолжает занимать место между разумом (животным аспектом) и веществом. Отсюда появилась традиционная градация: животное, растительное и минеральное.

Разум не мог - и до сих пор не может - напрямую создавать или изменять материю, но может делать это посредством растительного аспекта. На самом деле минеральный аспект космоса происходит от растительного аспекта. Это означает нечто важное для практикующих оккультистов. Растительное тело, которое Парацельс назвал ens vegetalis, подвластно разуму, а поскольку минеральный аспект происходит от растительного аспекта, существует возможность проявлять власть разума над материей через этого посредника.

Этого тонкого посредника, которого может использовать разум для реорганизации космоса, Ньютон называл sal nitrum. В записках о своих экспериментах он описывает опыты, которые проводил с целью возможного использования sal nitrum для оживления металлов. Эти записки представляют собой отчет настоящего алхимика о проделанной работе. Ньютон видел, как sal nitrum циркулирует от звезд до глубин земли и наделяет их жизнью, обычно растительной, но в определенных обстоятельствах дает жизнь и металлам. С растущим восторгом он описывает, как соединения металлов оживают в нитратных растворах и развиваются, словно растения. Этот «рост металлов» укрепил убежденность Ньютона в том, что вселенная имеет живую природу, и в своих личных бумагах он использовал понятие sal nitrum для того, чтобы с его помощью объяснять эффекты гравитации.

Всматриваясь в тайную жизнь героев науки - людей, которые сформировали механистическое мировоззрение и добились огромных достижений в области технологии, благодаря которым наша собственная жизнь стала более безопасной и приятной, - мы часто узнаем, что они серьезно интересовались эзотерической мыслью, особенно алхимией.

Мы также можем принять во внимание менее известный парадокс, который заключается в том, что многие известные оккультисты, мистики и провидцы были практичными людьми, часто совершавшими открытия и делавшими изобретения.

Рассматривая обе эти группы, трудно провести четкое различие между учеными и оккультистами, даже когда мы переносимся в современную эпоху. Скорее здесь существует целый спектр падаций, где каждый человек в разной степени представляет собой и то, и другое.

Парацельс - возможно, самый уважаемый из оккультистов - революционизировал медицину, внедрив в нее экспериментальный метод. Он был первым, кто выделил цинк и дал название этому металлу, доказал важность гигиены, а также впервые сформулировал принципы, которые легли в основу гомеопатии.

Джордано Бруно - великий герой науки, который был сожжен на костре в 1600 году за то, что отстаивал гелиоцентрическую модель строения Солнечной системы. Но мы уже могли убедиться, что это было обусловлено его горячей верой в древнюю мудрость египтян. Он верил в то, что Земля вращается вокруг Солнца прежде всего потому, что в этом были убеждены посвященные жрецы Древнего мира.

Фламандский алхимик Жан Батист ван Хельмонт оказал важную услугу тайным обществам, так как повторно ввел в западное эзотерическое учение концепцию реинкарнации, которую он называл «круговоротом человеческих душ». Кроме того, разделяя газы в ходе своих алхимических опытов, он придумал термин «газ», а экспериментируя со свойствами магнитов, предложил термин «электричество».

Немецкий математик Готфрид Вильгельм Лейбниц был конкурентом Ньютона в разработке дифференциального и интегрального исчисления. Открытия Лейбница стали следствием его увлеченности каббалистическим числовым мистицизмом, которую он разделял со своим близким другом, иезуитским ученым-оккультистом Атанасиусом Кирхером. В 1687 году Кирхер, изучавший свойства растительного аспекта бытия, возродил розу из пепла на глазах у королевы Швеции. Сам Лейбниц предоставил самый подробный и достоверный отчет об алхимических трансформациях основных металлов в золото.

Королевское Общество было великим интеллектуальным двигателем науки и технологических изобретений. Один из современников Ньютона, сэр Роберт Морей, начал издавать первый в мире научный журнал Philosophical Transaction и был рьяным последователем розенкрейцеровского учения. Роберт Бойль, чей закон термодинамики проложил путь к созданию двигателя внутреннего сгорания, был практикующим алхимиком. В юности он написал о том, что был посвящен в «невидимую коллегию». Практикующими алхимиками были также изобретатель микроскопа Роберт Гук и Уильям Гарвей, открывший кровообращение.

Фронтиспис работы Джона Эвелина из официальной истории Королевского Общества, изданной в 1667 году. Фрэнсис Бэкон изображен как отец-основатель общества. Он сидит под крылом ангела, что перекликается с заключительной фразой манифеста розенкрейцеров «Fama Fraternitatis»

Декарт, породивший рационализм в середине XVII века, потратил много времени на поиски следов розенкрейцеров и исследование их философии. Он заново открыл древнюю эзотерическую концепцию, согласно которой шишковидная железа служит вратами, ведущими к внутреннему зрению. Идеи, позволившие ему совершить революционный прорыв в философии, пришли к нему, когда он находился в провидческом состоянии. Его самое известное изречение можно рассматривать как парафраз розенкрейцерого кредо о развитии независимого мышления: «Я мыслю, следовательно, я существую».

Блез Паскаль, один из величайших математиков своего времени и выдающейся философ, как было установлено после его смерти, носил в подстежке плаща зашитый листок бумаги, на котором было написано: «Лето Господне 1654 года, понедельник, 23 ноября, день св. Климента, римского папы и мученика. От половины одиннадцатого вечера до половины первого ночи, ОГОНЬ». Паскаль достиг просветления, к которому стремились монахи с горы Афон.

В 1726 году Джонатан Свифт в «Путешествиях Гулливера» предсказал существование и периоды обращения двух спутников Марса, которые были открыты астрономами при помощи телескопов только в 1877 году. Астроном назвал спутники Фобосом и Деймосом («Страх» и «Ужас»), так сильно он был потрясен очевидным доказательством сверхъестественных способностей Свифта.

Сведенборг, великий шведский провидец XVIII века, написал подробные отчеты о своих путешествиях в духовные миры. Его рассказы о встречах с бесплотными существами, которые поведали ему много интересного, вдохновляли эзотерическое масонство конца XVIII - начала XIX века. Кроме того, он был первым, кто описал кору головного мозга и железы внутренней секреции, а также спроектировал сухой док, который и по сей день остается крупнейшим в мире.

Как известно, Чарльз Дарвин посещал спиритические сеансы. Таким образом у него имелась возможность узнать тайную доктрину эволюции от рыбы к амфибии и далее к сухопутным животным и человеческой форме благодаря близкому знакомству с Максом Мюллером, одним из первых переводчиков священных санскритских текстов.

Никола Тесла, недавно названный одним историком науки «непревзойденным гением визуализации», был американцем сербского происхождения. В Америке он запатентовал около семисот изобретений, в том числе флуоресцентную лампу и катушку Теслы, генерирующую переменный ток. Как и в случае с самыми крупными достижениями Ньютона, последнее изобретение он сделал благодаря тому, что верил в существование эфирного пространства между умственными и физическими плоскостями.

В конце XIX - начале XX века многие ведущие ученые думали об использовании научного подхода к оккультным феноменам, полагая, что это позволит измерять и предсказывать проявления оккультных сил, таких как эфирные потоки (которые казались им лишь немногим более неуловимым, чем электромагнитное излучение), звуковые волны или рентгеновские лучи. Томас Эдисон, изобретатель фонографа, а значит, крестный отец любых звукозаписей, наряду с изобретателем телефона Александром Беллом предполагал, что психические феномены являются вполне уместной темой для научных исследований. Оба они увлекались эзотерическим масонством и теософией. Эдисон пытался изготовить радиоприемник, настроенный на духовные миры. Их великие научные открытия стали возможными благодаря этим исследованиям сверхъестественного. Даже телевидение было изобретено в результате попытки зарегистрировать психическое воздействие на флуктуации газов перед электронно-лучевой трубкой.

В поисках ответа на то, как нам следует понимать это странное слияние оккультизма и науки, нужно вернуться к Фрэнсису Бэкону, великому гению, положившему начало научной революции.

Одно из главных открытий Фрэнсиса Бэкона состояло в том, что, если рассматривать объекты чувственного восприятия как можно более объективно, отбросив все предвзятые мнения и представления, то проявятся новые закономерности, более глубокие и значительные, чем те, которые ранее были выявлены священниками и другими духовными лидерами. Вы можете использовать эти новые закономерности, чтобы предсказывать события и управлять ими.

Историки науки рассматривают это как великое начало и как момент, когда индуктивное мышление стало частью подхода человечества к окружающему миру. С этого момента началась научная революция и все индустриальные и технологические преобразования, произошедшие впоследствии.

Однако если поглубже изучить отчет Бэкона о процессе научного открытия, он покажется менее прямолинейным, и, по крайней мере сначала, довольно таинственным.

«Природа - это лабиринт, - писал он, - и чем быстрее вы двигаетесь, тем больше у вас шансов заблудиться». Бэкон писал о том, что ученый как будто играет в шахматы с природой. Чтобы получить ответы, он сначала должен поставить природе шах. Природа требует, чтобы ее хитростью заставляли выдавать свои секреты, потому что хитрость является неотъемлемым качеством самой природы.

Современные историки науки пытаются представить Бэкона чистым материалистом, но они лишь выдают желаемое за действительное. Хотя Бэкон писал, что интересные новые результаты могут появиться в том случае, если вы будете рассматривать чувственные данные так, словно они не наделены каким-то высшим смыслом, он не утверждал, что это имеет место в действительности. Например, известно, что он верил в существование astrologica sana - своеобразного приемника магических небесных влияний, который, в соответствии с рекомендациями мага эпохи Ренессанса Пико делла Мирандола, передает их в душу человека. Бэкон, как и Ньютон, верил в эфирного посредника между духом и материей, а также в то, что этот посредник, называемый «эфирным телом», существует у людей, которые «заключены в более плотном теле».

Росслипская часовня в окрестностях Эдинбурга. Шотландские корни масонства были преднамеренно скрыты в XVIII веке из-за связи с династией Стюартов, когда масоны стали поддерживать ее притязания на трон. Росслипская часовня, построенная в XV веке Уильямом Синклером, первым графом Кейтнесса, украшена копиями двойных колонн Храма Соломона - Иахин и Воаз - в особом стиле, характерном для будущих масонских лож. Резьба на нижней раме окна в юго-западном углу часовни, судя по всему, символизирует масонскую Первую Степень. Нет никаких сомнений в том, что шотландские ложи существовали по меньшей мере за сто лет до официального появления первых английских лож

Бэкон сказал: «В это человеческое царство знания, как и в Царство Небесное, вы не сможете попасть, пока не обратитесь и не будете как дети». Очевидно, он имел в виду, что для достижения высшего знания необходимо сначала достичь измененного состояния разума, в котором человек уподобляется ребенку. Парацельс говорил нечто подобное, когда описывал процесс постановки опытов: «Дверь отворится только тому, кто всем сердцем желает найти ее, а потом упорно стучится».

Эти слова еще раз подтверждают, что высшие знания становятся доступными в измененных состояниях сознания. Жан Батист ван Хельмонт, работавший в тех же кругах, что Бэкон и Ньютон, написал: «Внутри нас есть книга, написанная Божьим перстом, в которой мы можем прочитать все вещи». Михаэль Мейер, писавший о розенкрейцерах так, словно он располагал внутренней информацией, и издавший несколько прекрасных произведений алхимической литературы, сказал: «Тому, кто пьет внутреннюю жизнь большими глотками, открывается высшая жизнь. Тот, кто открывает внутреннее, открывает и то, что находится в космосе». Смысл всех этих высказываний в том, что ключ к научному открытию находится где-то внутри человека.

Мы видим, что на всем протяжении истории существовали малочисленные группы людей, которые вводили себя в измененные состояния сознания. Означает ли все вышесказанное, что Бэкон и его последователи говорили о том, что ученый должен каким-то образом настраивать себя на восприятие растительного аспекта бытия? Что если вам каким-то образом удастся войти в измерение переменчивых форм, то вы окажетесь на пути к пониманию тайн природы?

Мы узнали, что великие гении науки и основатели современной эпохи серьезно увлекались древней мудростью и измененными состояниями сознания. Может быть, дело не в том, что гениальность граничит с безумием, а в том, что гениальность граничит с измененными состояниями, которые вызваны специальными эзотерическими тренировками?

Если герои розенкрейцеров - Джон Ди и Парацельс - были странными и необузданными личностями, то маги следующей эпохи напоминали респектабельных бизнесменов.

Масонство всегда демонстрировало миру бесстрастное лицо. Англосаксонские ложи проявляли особую скромность относительно своего эзотерического происхождения. Утверждение о том, что масоны достаточно высокого уровня посвящения изучают тайную доктрину и историю мира, описанную в этой книге, может показаться неправдоподобным даже многим масонам.

Социальные корни масонского учения можно проследить в истории до строительства Храма Соломона Хирамом Абифом, подавления ордена тамплиеров и возникновения закрытых гильдий ремесленников, таких как Сотpagnons Du Devoir, Дети Отца Субиза и Дети Отца Жака.

При рассмотрении факторов, оказавших влияние на формирование тайных обществ, в особенности масонских лож, часто забывают про собратства. Основанные в XV веке, они изначально представляли собой мирские братства при монастырях. Члены таких братств вели духовную жизнь, но при этом жили в обществе, занимались благотворительностью, заказывали работы у художников и возглавляли шествия в церковные праздники. Они ввели режим секретности, чтобы гарантировать анонимность благотворительных пожертвований, но это положило начало слухам о мантиях, тайных ритуалах и посвященных. Во Франции в XV веке эти собратства, впитавшие идеи Иоахима и катаров, в конечном счете были загнаны в подполье.

Но появление современного «спекулятивного» масонства датируется официальными историками XVII веком.

Иногда звучат заявления, что первый достоверный случай посвящения в масоны имел место в 1646 году и был связан с личностью знаменитого антиквара и коллекционера, члена-основателя Королевского Общества Элиаса Эшмола. Нет никаких сомнений в том, что этот человек был одним из первых английских франкмасонов, как и в том, что он пользовался большим влиянием.

Сын шорника, родившийся в 1617 году, Элиас Эшмол учился на адвоката, был солдатом и государственным служащим. Он проявил себя неутомимым коллекционером различных диковин. Музей Эшмола в Оксфорде, основанный на его собрании, стал первым общественным музеем. Элиас также обладал безграничным интеллектуальным любопытством. В 1651 году он познакомился с Уильямом Бэкхаусом, пожилым человеком, которому принадлежал особняк Суоллоуфилд. Как оказалось, этот дом, имевший необычайно длинную галерею, представлял собой настоящую сокровищницу изобретений и раритетов, среди которых были редкие алхимические рукописи. Очевидно, Бэк-хаус по складу своего характера был человеком, очень близким Эшмолу, и из дневников Эшмола мы узнаем о том, как Бэкхаус предложил усыновить его.

Под этим Бэкхаус имел в виду, что он собирается назвать его своим преемником и наследником. Он обещал, что перед смертью раскроет Эшмолу главную тайну алхимии, истинный состав философского камня, чтобы тот смог передать дальше тайную традицию, начало которой было положено во времена Гермеса Трисмегиста. На протяжении следующих двух лет Бэкхаус не торопился обучать нетерпеливого Эшмола; по всей видимости, он испытывал какие-то колебания. Но в мае 1653 года молодой мужчина сделал следующую запись: «Лежа больным на Флит-стрит, напротив церкви Святого Дунстана, и не зная, будет он жить или умрет, мой отец Бэкхаус около одиннадцати часов раскрыл мне истинный состав философского камня, который завещал мне как свое наследство».

О великом английском физике Исааке Ньютоне известно не много: открыл закон всемирного тяготения, развил азы теории дифференцирования, создал первый телескоп…

А между тем, это были одной из сторон его незаурядной личности.

СЕГОДНЯ РАССКАЖУ О ТОМ, О ЧЕМ НЕ УПОМИНАЕТСЯ НИ В ОДНОЙ ИЗ МНОГОЧИСЛЕННЫХ БИОГРАФИЙ ЗНАМЕНИТОГО АНГЛИЙСКОГО УЧЕНОГО.

К концу своей жизни Исаак Ньютон (1643-1727) остался в одиночестве. У него не было даже учеников, которым он мог бы передать свой архив и дневниковые записи с научными рассуждениями и доказательствами.

Менее чем за полгода до кончины своей сложной и противоречивой жизни он, никому не адресуя, пишет письмо-послание, о котором в ученом мире почти никому не известно. Вот оно:

"Письмо к Тому, Кто сможет сделать То, Чего не сумел сделать Я. Я, великий физик и ученый муж Ньютон Исаак, раскаявшийся во всем, что было сделано и не сделано мною, и признавший свою несостоятельность в вопросах физики, передаю сей труд в руки Того, Кто сможет сделать То, Чего не сделал Я, осознает полученные мною знания и сохранит переданные мне реликвии властвующей над всеми и вся Природы... Я прошу Тебя, о Добрый Друг моих изысканий, передать То, Что Ты здесь найдешь, людям... На сем остаюсь раб Твоей Воли и поступков, "учитель физики лжи", Исаак Ньютон! "

Вот так-то! Это письмо отнюдь не является эмоциональной вспышкой могучего таланта, а трезвой и самокритичной оценкой всей его научной деятельности, не сумевшего довести, по мнению ученого, до логического конца. Возникает вопрос – а что же ему мешало довести до конца или до намеченной точки? У него было достаточно власти, помощников, денег. Такое можно объяснить только идеологией, в которой перед смертью разочаровался или понимание, что настал конец жизни и он уже не подвластен силам, которые его вынуждали поступать так. Так или иначе, но человек его уровня и склада не мог поступать чисто эмоционально, а значит, у него были на то основания.

Для понимания этого чуть ли не предсмертного письма ученого, направленного фактически никому, пожалуй, имеет смысл вспомнить кое-какие сведения о жизни Ньютона. В начале 70-х годов XVII века, будучи к тому времени еще очень молодым, но уже известным ученым, Исаак вступил в Лондонское королевское научное общество, которое было основано под эгидой самых блестящих умов Англии еще во времена Кромвеля. Членами этого общества были только масоны. И Ньютон тоже им был.

Кстати, масонство современного типа возникло именно в Англии и очень быстро распространилось в буржуазных и дворянских кругах многих стран Европы. Как преподносится, масоны стремились создать тайную всемирную организацию с целью мирового объединения человечества в религиозном братском союзе – благородная цель, Но. Но настоящая цель масонства во власти над человечеством. Масоны ведут непрестанный, жестокий и беспринципный бой с обществом. Об этом свидетельствует чрезвычайная тайность, повсеместные поиски оставшихся знаний и изоляции их от общества, а также разработка и распространение механизмов экономического и политического воздействия на общество. Таким образом, масоны присваивали знания, понимая, что знания это сила. Лишая противника знаний и присваивая себе, тем приобретали долгосрочное явное преимущество над противником, - человечеством планеты

Став в 1703 году президентом Королевского научного общества, то есть практически верховным ученым страны, Ньютон энергично использовал полученную им власть для максимально широкого издания и неоднократного переиздания своих трудов. Но, кроме официального президентства в Королевском обществе, Исаак являлся еще и Навигатором (иначе - главой) полулегальной ложи "Приор Сиона", возникшего еще в одиннадцатом веке и основанного Готфридом Бульонским с целью восстановление династии Меровингов.

В конце жизни Ньютон чувствовал себя очень неважно, да и дела его в Королевском научном обществе и в ложе "Приор Сиона" шли из рук вон плохо. Из-за слабого здоровья он уже не мог разглядеть окружавших его мошенников, которые, пользуясь непомерным честолюбием своего руководителя, вошли к нему в доверие, чтобы злонамеренно настроить поклонников Ньютона против него лично. Исаак ничего этого не замечал, что странно, ведь это была его школа. Более того, по старости лет позволял себе иногда абсолютно непозволительные для своего значимого положения вольности. Его бывшие "соратники", а теперь откровенные и тайные враги, почувствовали слабость колоса и рвались к власти, не замедлили этим воспользоваться. Исподволь, как бы шутя, они объявили его выжившим из ума, никчемным стариком, так как он временами на полном серьезе рассказывал своим "сподвижникам" о каких-то документах, которые никто никогда не видел, полученных им будто бы от "послов, прибывших с далеких звезд". При этом начинал откровенно смеяться над своими собственными прежними суждениями и подвергал резкому сомнению разработанные им же основы математики и физики.

В начале декабря 1726 года, во время одного из таких разговоров, перешедшего в конце концов, в явный конфликт из-за того, что слушавшие Ньютона совершенно не верили его "космическим бредням", он решительно заявил, что оставит свой архив кому угодно, но только не своим бывшим соратникам. Те, естественно, не придали его угрозе серьезного значения, так как правила "Приора Сиона" строго-настрого запрещали разглашение его тайны посторонним лицам. А Исаак, вернувшись домой, пишет уже упоминавшееся послание.

Но вот в марте 1727 года, когда ученый скончался и члены общества и ложи пришли отдать ему последний долг, они, к великому своему удивлению, ни архива, ни дневников не нашли. Начался переполох. Взбешенные члены "Приора Сиона" обшарили весь дом, но безрезультатно. Лишь разрушив большую часть жилища, уже полуобезумевшие пятеро членов ложи обнаружили искомое в тщательно спрятанном сундуке, но послания ученого они не заметили...

Тут надо сказать, что у покойного главным архивариусом был Джордж Уоррен Бэкон, далекий родственник Фрэнсиса Бэкона (1561-1626) - философа и основоположника английского материализма. Этот последний представитель из рода Бэконов не разделял мнения своих сподвижников по "Приору Сиона". Глубоко почитая своего покойного шефа, он искал способ исполнить его последнюю волю и наконец нашел.

Как-то архивариус прослышал о молодом и талантливом физике Томасе Юнге, который уже немало времени искал в разных библиотеках сведения об архиве Ньютона...

И вот из дневника Юнга читаем: "27 августа 1727 года допоздна я оставался в кабинете, чтобы завершить некоторые дела... Внезапный стук в дверь отвлек мое внимание... Я встал и спросил: "Кто там? ", но мне не ответили. Тогда, приоткрыв дверь, я увидел человека весьма благородной внешности и, по-видимому, богатого. Я впустил его в дом, хотя для меня оставалось загадкой его намерения. Он представился мне как Джордж Уоррен Бэкон, далекий родственник известного Фрэнсиса Бэкона, и сказал, что он является архивариусом тайного общества "Приор Сиона"... Я со своей стороны выразил удивление: чем могу быть ему полезен, на что тот протянул мне странное письмо следующего содержания".

Юнгу крупно повезло. Содержанием дневников и архива Ньютона он был ошарашен. Но гость предупредил Юнга, что все, что он принес, надо очень скоро вернуть, то есть до возвращения членов ложи "Приор Сиона", которые сейчас во Франции на переговорах, а тайный архив им похищен и принесен, по его мнению, единственному человеку, способному оценить всю важность происходящего.

Всего лишь несколько дней провел Юнг в изучении тайных материалов. За это время он успел переписать не более одной трети "Доктрины о дыхании Мира", которую сам Ньютон пометил как "труд", подаренный ему "внеземными владыками". Однако и этого оказалось достаточно, чтобы Томас серьезно задумался об истоках возникновения световой энергии, границах познания Мировой воли и многом другом.

Перед тем как забрать архив и дневники своего бывшего шефа, Бэкон убедительно просил Юнга, чтобы он весьма осторожно распоряжался полученными "знаниями, так как члены ложи "Приор Сиона" внимательно следят за развитием науки и любое подозрение в том, что кто-то проник в их тайны, может привести к серьезнейшим последствиям.

К сожалению, молодой ученый не послушался его совета. Он сразу же возжелал сделать знания Ньютона достоянием общества и поторопился опубликовать ряд статей, в которых неизменно ссылался на "величайшего физика".

В результате этого архивариус бесследно исчез, а Юнг бежал во Францию, где впоследствии благодаря прочтению тайных ньютоновских материалов прославился прежде всего как основоположник волновой теории света.

Итак, в итоге нарушения правил "Приора Сиона" самим Ньютоном, его верным слугой и молодым ученым Томасом Юнгом великого ученого так и не удалось никому ошельмовать. Бэкон же, скорее всего, был умерщвлен членами ложи, так как, с тех пор его след пропал из истории, а юное дарование прославилось в науке.

Mы расскажем о том, о чем не упоминается ни в одной из многочисленных биографий знаменитого английского ученого.

К концу своей жизни Исаак Ньютон (1643-1727) остался в одиночестве. У него не было даже учеников, которым он ног бы передать свой архив и дневниковые записи с научными рассуждениями и доказательствами.

Менее чем за полгода до кончины своей сложной и противоречивой жизни он, никому не адресуя, пишет письмо-послание, о котором в ученом мире почти никому не известно. Вот оно:
"Письмо к Тому, Кто сможет сделать То, Чего не сумел сделать Я. Я, великий физик и ученый муж Ньютон Исаак, раскаявшийся во всем, что было сделано и не сделано мною, и признавший свою несостоятельность в вопросах физики, передаю сей труд в руки Того, Кто сможет сделать То, Чего не сделал Я, осознает полученные мною знания и сохранит переданные мне реликвии властвующей над всеми и вся Природы... Я прошу Тебя, о Добрый Друг моих изысканий, передать То, Что Ты здесь найдешь, людям... На сем остаюсь раб Твоей Воли и поступков, "учитель физики и лжи", Исаак Ньютон!".

Вот так-то! Это письмо отнюдь не является эмоциональной вспышкой могучего таланта, а трезвой и самокритичной оценкой всей его научной деятельности, недоведенной, по мнению ученого, до логического конца.

Кстати, масонство возникло именно в Англии и очень быстро распространилось в буржуазных и дворянских кругах многих стран Европы. Масоны стремились создать тайную всемирную организацию с целью мирового объединения человечества в религиозном братском союзе. Но все старания их оказались напрасными. Став в 1703 году президентом Королевского научного общества, то есть практически верховным ученым страны, Ньютон энергично использовал полученную им власть для максимально широкого издания и неоднократного переиздания своих трудов. Но кроме официального президентства в Королевском обществе Исаак являлся еще и Навигатором (иначе - главой) полулегальной ложи "Приор Сиона".

В конце жизни Ньютон чувствовал себя очень неважно, да и дела его в Королевском научном обществе и в ложе "Приор Сиона" шли из рук вон плохо. Из-за слабого здоровья он уже не мог разглядеть окружавших его мошенников, которые, пользуясь непомерным честолюбием своего руководителя, вошли к нему в доверие, чтобы злонамеренно настроить истинных поклонников таланта ученого против него лично. Исаак ничего этого не замечал, более того, по старости лет позволял себе иногда абсолютно непозволительные для своего значимого положения вольности. Его бывшие "соратники", а теперь откровенные враги, рвавшиеся к власти, не замедлили этим воспользоваться. Исподволь, как бы шутя, они объявили его выжившим из ума, никчемным стариком, так как он временами на полном серьезе рассказывал своим "сподвижникам" о каких-то документах, которые никто никогда не видел, полученных им будто бы от "послов, прибывших с далеких звезд". При этом начинал откровенно смеяться над своими собственными прежними суждениями и подвергал резкому сомнению разработанные им же основы математики и физики.

В начале декабря 1726 года, во время одного из таких разговоров, перешедшего в конце концов в явный конфликт из-за того, что слушавшие Ньютона совершенно не верили его "космическим бредням", он решительно заявил, что оставит свой архив кому угодно, но только не своим бывшим сотрудникам. Те, естественно, не придали его угрозе серьезного значения, так как правила "Приора Сиона" строго-настрого запрещали разглашение его тайны посторонним лицам. А Исаак, вернувшись домой, пишет уже упоминавшееся послание.

Тут надо сказать, что у покойного главным архивариусом был Джордж Уоррен Бэкон, далекий родственник Фрэнсиса Бэкона (1561- 1626) - философа и основоположника английского материализма. Этот последний представитель из рода Бэконов не разделял мнения своих сподвижников по "Приору Сиона". Глубоко почитая своего покойного шефа, он искал способ исполнить его последнюю волю и наконец нашел.

И вот из дневника Юнга читаем: "27 августа 1727 года допоздна я оставался в кабинете, чтобы завершить некоторые дела... Внезапный стук в дверь отвлек мое внимание... Я встал и спросил; "Кто там?", но мне не ответили. Тогда, приоткрыв дверь, я увидел человека весьма благородной внешности и, по-видимому, богатого. Я впустил его в дом, хотя для меня оставались загадкой его намерения. Он представился мне как Джордж Уоррен Бэкон, далекий родственник известного Фрэнсиса Бэкона, и сказал, что он является архивариусом тайного общества "Приор Сиона"... Я со своей стороны выразил удивление: чем могу быть ему полезен, на что тот протянул мне странное письмо следующего содержания". Далее все известно. Письмо-послание мы привели в самом начале.

Перед тем как забрать архив и дневники своего бывшего шефа, Бэкон убедительно просил Юнга, чтобы он весьма осторожно распоряжался полученными знаниями, так как члены ложи "Приор Сиона" внимательно следят за развитием науки и любое подозрение в том, что кто-то проник в их тайны, может привести к серьезнейшим последствиям. К сожалению, молодой ученый не послушался его совета. Он сразу же возжелал сделать знания Ньютона достоянием общества и поторопился опубликовать ряд статей, в которых неизменно ссылался на "величайшего физика". В результате этого архивариус бесследно исчез, а Юнг бежал во Францию, где впоследствии благодаря прочтению тайных ньютоновских материалов прославился, прежде всего, как основоположник волновой теории света.

Итак, в итоге нарушения правил "Приора Сиона" самим Ньютоном, его верным слугой и молодым ученым Томасом Юнгом великого ученого так и не удалось никому ошельмовать. Бэкон же, скорее всего, был умерщвлен членами ложи, а юное дарование прославилось в науке.

В целом, Исаак Ньютон был приверженцем весьма аскетичного образа жизни. Он старался не принимать активного участия в традиционных лондонских развлечениях, не был сторонником курения и нюханья табака (весьма распространенного тогда времяпрепровождения), объясняя, что «для него в этом нет нужды». Другие формы проведения досуга — музыкальные вечера, театры или выставки — также мало его интересовали, а свое единственное посещение оперы он описывал как сомнительное удовольствие: «Первое действие слушал с радостью, второе стало испытанием для моего терпения, а на третьем я выбежал вон».

Ньютон родился в год смерти Галилея

Похоже, он вообще не читал художественной литературы, а поэзию считал «изобретательной, но вздорной болтовней». Во многом именно благодаря реальным обстоятельствам жизни Ньютона сформировался привычный нам тип кабинетного ученого, эдакого Фауста, полностью поглощенного проблемами мироздания и презирающего быт. Как замечал один из современников английского физика, «если Ньютон оставался один, его редко можно было видеть без пера в руке и раскрытой книги». Как и многие знаменитые гении своей эпохи, Ньютон был универсальным ученым, одновременно занимаясь вопросами физики, анатомии, математики, алхимии и даже богословия.

Ньютон вошел в историю науки и культуры преимущественно как основатель классического физического знания, однако современники высоко ценили и его богословские сочинения. Так, знаменитый английский философ Локк писал в 1703 году своему племяннику Кингу: «Ньютон действительно замечательный ученый и не только благодаря своим поразительным достижениям в математике, но и в теологии и благодаря своим большим знаниям в священном писании, в чем мало кто может с ним сравняться». В широких кругах слава Ньютона как богослова была очень велика, а кажущееся нам сегодня странным сочетание ученого-математика и теолога было нормой для научной иерархии XVII века, особенно в Англии, где широкие знания в естественных и богословских науках могли стать хорошим подспорьем в политической карьере. Протестантизм и арианство Ньютона были одной из форм борьбы с католическими Стюартами, с партией тори. Такие же политические корни можно проследить почти во всех историко-богословских работах Ньютона.

Незадолго до смерти Ньютона, в 1725 году без согласия автора был выпущен французский перевод его исторического сочинения «Краткая хронология» (Abrégé de Chronologie). С восшествием на английский престол Георга I в 1714 году фигура ученого стала предметом особого внимания со стороны английского двора, в особенности принцессы Уэльской, впоследствии английской королевы. Принцесса состояла в оживленной переписке с Лейбницем и пыталась различными способами помирить с ним Ньютона (немецкий ученый обвинил англичанина в плагиате), и тут представился удобный случай — публикация хронологической системы, разрабатываемой Ньютоном в течение 40 лет на основе астрономических наблюдений древности.

В последнем фрагменте основополагающей работы «Математические начала натуральной философии» Ньютон прямо пишет: «Рассуждение о боге на основании совершающихся явлений, конечно, относится к предмету натуральной философии». Планеты и их спутники, однажды приведенные в движение таинственным «первым толчком», продолжали кружиться по предначертанным им эллипсам во веки веков или, во всяком случае, до скончания всех вещей. Ньютоновские «начальные условия» впоследствии легли в основу позднейшей аргументации в пользу существования Бога. Так, доказательство из предустановленной гармонии, предложенное Лейбницем, не только придает божественному началу статус первопричины всех вещей, но и предлагает разумные оправдания извечного философского парадокса, что благо логически связано с некоторым злом: «Как все часы без какого-либо причинного взаимодействия показывают одно и то же время, то должна быть единая внешняя Причина, которая всех их регулирует».

Ньютон скрывал свои алхимические исследования и закодировал их результаты

Постепенно весть о разностороннем английском гении разнеслась по всей Европе. В 1698 году русский царь Пётр I, прибыв в Лондон в рамках своего Великого Посольства, больше всего стремился встретиться с Исааком Ньютоном. Ньютон почтительно согласился на такое свидание и даже счёл изобретательного и практичного русского царя куда более сведущим в науках собеседником, чем монарх его собственной страны. В этом же году Ньютон получил должность управляющего Монетным двором — на этом посту он оставался до самой смерти. Контроль над государственными финансами, несомненно, был делом прибыльным, а потому Ньютон стал весьма обеспеченным человеком, что позволило ему полностью сосредоточиться на научных изысканиях, даже в ущерб академической университетской карьере. А вот стезя руководителя исследователю была отнюдь не чужда: в 1703 году его избрали президентом Королевского научного общества, которое тогда находилось не в лучшем положении, пребывая на грани банкротства. До Ньютона этот пост традиционно занимали аристократы, которые воспринимали свою должность скорее как синекуру, а потому их мало заботила судьба предприятия. Ньютон решил полностью изменить подобное отношение: за многие годы руководства Обществом он посетил практически все его собрания и даже председательствовал на них, подводя итог дискуссиям с особого председательского кресла, установленного во главе стола. Лишь после того, как он, высказав свои веские доводы, усаживался обратно, лакей, прислуживавший на заседаниях, помещал на стол официальный жезл Общества. Так соблюдался особый ритуал, который по сути отождествлялся с королевским двором со своим собственным, просвещенным монархом.

Будучи весьма религиозным человеком (правда, не совсем в традиционном смысле этого слова), Ньютон не оставался равнодушным к эзотерике и алхимии. Так, он заводит дружбу с французским изгнанником-протестантом Жаном Дезагюлье, одной из ключевых фигур европейского масонства. Эзотерические традиции были частично заимствованы масонством от средневековых цеховых братств строителей-каменщиков, а отчасти происходили от средневековых рыцарских орденов. Доподлинно неизвестно, был ли Ньютон масоном, но несомненно его членство в просветительском обществе «Spalding gentleman’s society», проводившем неформальные встречи и дискуссии об античных древностях за чашкой кофе. Кроме того, известно, что Ньютон разделял классическую алхимическую аллегорию о путешествии Ясона за Золотым Руном.

Ньютон лично разыскивал преступников, несмотря на риск для жизни

Американский историк науки Ч. Уэбстер отмечает, что наличие в библиотеке Ньютона книг знаменитого алхимика Парацельса и его учеников свидетельствует, что Ньютон был знаком с краеугольными положениями традиционных оккультных наук. По оценкам ученых, объем алхимических трудов, прошедших через руки Ньютона, превышал 5000 страниц. Кроме того, Ньютон поддерживал контакты с алхимиками и магами того времени и даже был членом тайного алхимического общества, где был известен под псевдонимом Iegova Sanctus (Единый Святой Иегова) — анаграмма своего собственного латинского имени Isaacus Neutonus. При этом сферой основных научных интересов Ньютона-алхимика были поиски предполагаемого универсального растворителя — менструума, изучив природу которого Ньютон надеялся постичь тайну трансмутаций элементов и проникнуть во внутренние сокровенные структуры материи. Стоит отметить, что будучи человеком переломной эпохи, когда средневековое геоцентрическое мировоззрение сменялось научным мышлением и сознанием Нового времени, Ньютон поэтому одной стороной своей деятельности был обращен в прошлое — на проблемы богословия, магии и традиционной науки, а другой — в будущее, порвавшее с схоластической традицией средневековых научных школ.

Дом Исаака Ньютона и знаменитая яблоня

Ньютоновский закон всемирного тяготения стал действительно универсальным правилом, применимым к различным предметам изучения, будь то движения планет и их спутников, орбиты комет или закономерности приливов. Торжество ньютоновского гения было столь полным, что ученому грозила опасность стать вторым Аристотелем и оказаться непреодолимым барьером на пути научного прогресса — картезианское сомнение теряло смысл в гармоничной вселенной, функционирующей по законам Ньютона. В Англии лишь спустя столетие после его смерти ученые смогли в достаточной мере освободиться от его авторитета, чтобы создать действительно оригинальные работы по физике и математике.

О великом английском физике Исааке Ньютоне мы знаем мало: открыл закон всемирного тяготения, развил азы теории дифференцирования, в конце концов, создал первый телескоп … А между тем, научные изыскания – были не единственной стороной его жизни, которая привлекала к себе внимание учёных-аристократов семнадцатого века. К примеру, о том, что Ньютон незадолго до конца жизни опроверг все выдвинутые им теории и сжёг все документы, в которых содержалась тайна того самого опровержения, говорилось двояко: одни не сомневались, что всё было именно так, другие, полагая, что подобные действия Ньютона были бы просто абсурдны, продолжали утверждать ещё в течение долгого времени, что архив с документами цел, но только принадлежит он избранным…

Каким был Исаак Ньютон?

Исаак Ньютон родился в 1642 году в деревне Вулсторп, располагавшейся на территории графства Линкольншир. Жизнь мальчика складывалась непросто: детство без отца (он умер ещё до рождения сына), плохие отношения со сводными братьями и сестрой, а также двенадцатилетняя разлука с матерью, которая, выйдя замуж за священника, отдала на воспитание сына бабушке. Эти и другие жизненные обстоятельства сделали характер молодого Ньютона замкнутым, осторожным и подозрительным, а врождённая дерзостность, честолюбие и амбиции значительно осложняли общение с ним не только домочадцев, но и таких видных учёных того времени, как Роберт Гук, Джон Флемстид и Вильгельм Лейбниц.

Среди многочисленных рукописей, оставленных Ньютоном, ни биографам наших дней, ни исследователям трёх предыдущих столетий, так и не удалось обнаружить ничего, что могло бы «пролить свет» на так называемый частный аспект его жизни. Очевидно, Ньютон сделал всё, чтобы не дать повода судить о нём как-то иначе, кроме как о величайшем физике, сделавшем много открытий и умозаключений… Почему? На этот вопрос вряд ли сумел бы ответить даже Ньютон…

Итак, начнём с того, что Ньютон, будучи человеком глубоко религиозным (хотя и здесь надо заметить, что его взгляды представляли собой скорее симбиоз древнего иудаизма и пуританизма), не оставался также равнодушным к эзотерике и алхимии. И чем чаще он знакомился с представителями различных эзотерических течений восемнадцатого века, тем больше в нём пробуждался интерес к оккультным знаниям и таинствам Лож.

Так, он заводит дружбу с французским изгнанником-протестантом Жаном Дезагюлье, который станет одной из самых главных фигур молодого и пылкого европейского франкмасонства. (Масонство – религиозно-этическое движение, возникшее в начале восемнадцатого века в Англии и распространившееся во многих странах мира. Традиции, заимствованные масонством от средневековых цехов (братств) строителей-каменщиков, отчасти от средневековых рыцарско-мистических орденов. Масоны стремились создать тайную всемирную организацию с целью мирного объединения человечества в религиозном братском союзе.) Неизвестно, был ли Ньютон франкмасоном, но он был членом полумасонского учреждения «Gentleman’s Club of Spalding». Кроме того, он разделял некоторые идеи, свойственные франкмасонству, например видеть в Ное больше, чем в Моисее и видеть основную алхимическую аллегорию в путешествии Ясона за Золотым Руном.

Получив должность смотрителя лондонского Монетного двора, Ньютон вступил в Королевское общество, которое было основано под эгидой самых блестящих умов Англии ещё во времена Кромвеля. Известно, что все члены этого общества были масонами, так что Ньютон был среди них не исключением. В 1703 году он стал президентом «тайного колледжа» (нелегальное название Королевского общества) и, надо отдать должное, использовал полученную власть в издании и переиздании своих трудов, к примеру таких, как «Начала» и «Оптика».

Однако на этом нельзя ставить точку в истории «развития взаимоотношений» великого английского физика и эзотерики. Кроме президентства в Королевском обществе Ньютону было уготовлена ещё одна очень важная роль – роль Навигатора Тайного общества «Приор Сиона». Не будем останавливаться на том, кем, когда и как было основано это общество, скажем лишь, что оно и по сей день поддерживает идею реставрации общемировой монархии, а так как Ньютон интересовался эзотерикой и, к тому же, был роялистом, то его присутствие сразу в двух монархически-эзотерических обществах кажется весьма объяснимым. Казалось бы, всё ясно, но в действительности только теперь мы подошли к самому главному и необъяснимому эпизоду в жизни Исаака Ньютона. Речь пойдёт, наконец-то, о его пропавших «дневниках»…

Куда девались дневники Ньютона?

Перенесёмся в 1727 год, когда Ньютон был уже стар, и дела в Сионе и Королевском обществе начали медленно ухудшаться: появилась лживость, взяточничество, в конце концов, конкуренция с другими тайными обществами Англии и Франции…

Ньютон по-прежнему посещал все заседания обществ, но излишняя подозрительность и ухудшавшееся с каждым днём здоровье мешали ему разглядеть в большинстве лиц из ближайшего окружения отъявленных льстецов и мошенников, которые, пользуясь честолюбием Ньютона, сумели войти к нему в доверие и тем самым настроить против себя настоящих поклонников его таланта. Между тем, Ньютон ничего не замечал, а его излишнее недоверие к людям и подозрительность только усугубляли дело. Его «соратники» почти в открытую смеялись над ним и уже обсуждали, кто следующим займет место президента Королевского общества и Приора Сиона.

Так, наконец, дошло до того, что они объявили его «выжившим из ума никчёмным стариком», заявляя при этом, что будто бы Ньютон «сам дал им повод» так говорить о себе. В приватных беседах с ними он вёл себя крайне нелепо: рассказывая о каких-то документах, полученных им от «Послов, прибывших с далёких звёзд», Ньютон смеялся над собственными суждениями и подвергал сомнению основы математики и физики. В разгаре одного из таких споров он выказал недовольство тем, что «собравшиеся здесь» ему не верят, и что теперь он вынужден оставить свой архив кому угодно, но только не им… Разумеется, ему и в этот раз никто не поверил, так как Ньютон не имел права завещать кому-либо свой архив, кроме Ложи Приора Сиона или (уж совсем в крайнем случае) Королевского общества. Однако это произошло – Ньютон исполнил своё обещание, и в марте 1727 года, когда члены Сиона пришли отдать последний долг своему Навигатору и великому физику, архива с его дневниками в условленном месте не было. Обшарив весь дом, члены Ложи так ничего и не нашли. Оставалось только одно – разворотить стену рядом с «условленным местом», и если ничего не окажется и там, то считать пропавшие дневники Ньютона одними из тех документов, которые он, в «порыве безумия» сам сжег в камине… Предчувствия не обманули: разрушив внутреннюю часть стены в спальне Ньютона, пятеро членов Ложи обнаружили «тайный архив», тщательно спрятанный в железный сундук, обитый деревом и тканью. На этом и должна бы закончиться история пропавших дневников Исаака Ньютона, но она имела продолжение… ровно через семьдесят лет.

Томас Юнг и «тайный архив»

Молодой английский физик Томас Юнг проявлял живейший интерес к биографии учёных-соотечественников. Его волновали не только их теории, разработки и исследования, но также и различные забавные ситуации, в которых тем довелось побывать. Это было его своеобразным хобби – ведение дневников, где он описывал курьёзные случаи из жизни физиков, астрономов, математиков и даже музыкантов.

Юнг имел тонкий, живой ум, прекрасно владел словом и письмом, и был весьма любознательным. Слух же о том, что у Ньютона был когда-то секретный архив, который тот уничтожил незадолго до смерти, дошёл и до него. И хотя Юнг в то время не был расположен «расследовать» дело о пропавших документах, сама мысль о возможном «безумии» Ньютона так заинтриговала его, что он начал часами просиживать в библиотеках, пытаясь отыскать подтверждение или опровержение этому факту.

Излишне говорить, что Юнгу так и не удалось ничего обнаружить, и, решив, что судьбе было угодно, чтобы он оставался здесь «в полном неведении», он прекратил поиски, пока однажды «тайный архив» сам не попал к нему в руки…

Из дневников Томаса Юнга

«Вечером, 27 августа, я допоздна оставался в кабинете, с тем чтобы завершить некоторые дела… Внезапный стук в двери отвлёк моё внимание… Я встал и спросил «Кто там?», но мне не ответили... Приоткрыв дверь, я увидел человека весьма благообразной внешности и, по-видимому, богатого. Я впустил его в дом, хотя для меня оставалось загадкой его намерение…» «Он представился мне как Джордж Уоррен Бэкон, родственник Френсиса Бэкона, и сказал, что является главным архивариусом Тайного Общества Приора Сиона… (Здесь же: Френсис Бэкон (1561-1626) – философ, родоначальник английского материализма. Служил лорд-канцлером при короле Якове Первом. В своём трактате «Новый органон, или истинные указания для истолкования природы» он провозгласил целью науки увеличение власти человека над природой и предложил реформу научного метода – очищение разума от заблуждений («идолов» или «призраков»). Основную направленность идей Бэкона отражает его философский труд «Новая Атлантида», который, кстати, и является одним из поздних «направляющих» трактатов Общества Приора Сиона. Неизвестно, в какой родственной связи находились Френсис и Джордж Уоррен Бэкон, но ясно лишь, что Джордж Уоррен был последним из династии Бэконов, кто примыкал к Ложе Сиона). Я, со своей стороны, выразил удивление: чем я смогу ему быть полезен, на что тот протянул мне странное письмо следующего содержания: « От 10. 12. 1726 года.

Письмо к Тому, Кто сможет сделать То, Чего не сумел сделать Я.

Я, «великий» физик и учёный муж, Ньютон Исаак, раскаявшийся во всём, что было сделано и не сделано мною, и признавший свою несостоятельность в вопросах физики, передаю сей Труд в руки Того, кто сможет сделать То, Чего не сделал я, осознает полученные мною знания и сохранит переданные мне реликвии властвующей над всеми и вся Природы… Я прошу Тебя, о Добрый Друг моих изысканий, передать То, Что Ты здесь найдёшь Людям… На сём остаюсь раб Твоей Воли и поступков, «Учитель» физики и лжи, Исаак Ньютон.»

Разумеется, Юнг был ошарашен прочитанным: он ещё не знал, какую роль ему надлежало сыграть во всём этом. Бэкон же, видя его колебания, начал упрашивать, чтобы тот просмотрел принесённые им документы, уверяя при этом, что здесь речь идёт обо всей судьбе мировой науки…

Как в последствии удалось выяснить Юнгу, все остальные члены Сиона были к тому времени вынуждены ненадолго покинуть Англию для ведения политических переговоров с французской частью Общества. Воспользовавшись этим, Бэкон похитил «тайный архив» и понёс его к единственному, по его мнению, человеку, способному оценить всю важность происходящего, т. е. к нему, Томасу Юнгу.

Несколько дней прошли в изучении материалов архива. За это время Юнг переписал оттуда не более одной трети «Доктрины о дыхании Мира», которую сам Ньютон пометил как «Труд, подаренный мне Внеземными Владыками». Однако и этого было достаточно, чтобы молодой Юнг серьёзно задумался об истоках возникновения универсальной световой энергии, о границах познания разумом Мировой Воли и о многом другом…

Перед тем, как забрать дневники Ньютона, Бэкон предупредил Юнга, чтобы он осторожно распоряжался полученными знаниями, так как члены Сиона внимательно следили за развитием науки, и любое подозрение в том, что кто-то проник в их тайны, могло привести к самым плохим последствиям для обоих. К сожалению, Юнг не сумел последовать этому совету. Он хотел как можно скорее сделать знания Ньютона достоянием общества и потому сразу же опубликовал несколько статей, в которых не только упомянул имя великого учёного, но и ясно дал понять, что его «тайный архив» до сих пор находящийся в руках «избранных», должен по праву принадлежать всем…

Стоит ли говорить, что такое поведение Юнга не осталось не замеченным и что сам он, быстро осознавший поспешность своих действий, бежал на какое-то время в революционную Францию. Что же случилось с Джорджем Уорреном Бэконом, можно лишь только догадываться…

Литература

В статье использованы материалы из книг: «Ньютон» (серия ЖЗЛ) Владимира Карцева и «Священная загадка» Генри Линкольна и Ричарда Лейла.
Примечание: Статья была опубликована в газете "Мир зазеркалья" от февраля 2002 года №4(103)
Вы также можете прочитать статью на сайте Международного клуба учёных

Автор статьи: И. Егорова (aka_silikus)

По вопросам приобретения книги "Тайный архив Исаака Ньютона" обращаться по адресу: [email protected]