Достаточно знать дату распада государства, чтобы понять, что к чему. И политическая система, и экономика, и общество, и даже армия в 1917-м вошли в полосу кризиса. И это при том, что в Германии и Австрии ситуация во многом сложилась не менее отчаянная, и Антанта, включая Россию, шла к неизбежной победе.
В год столетия и начала войны невозможно отделаться от вопроса: «А могла ли Россия избежать активного участия во всеевропейском противостоянии?». Как известно, незадолго до войны в России заявили о себе политики и мыслители, недовольные ухудшением отношений с Германией - с нашим традиционным союзником. Так что же, следует присудить моральную победу русским германофилам и вздыхать, что они в 1914-м проиграли закулисное сражение?
Но нельзя не учитывать и расстановку сил в Германии. Для танго нужны двое, для политических танцев - тем более. Готовы ли были немцы примириться с Россией? За десять лет до войны - скорее, да. И стремились к разрушению русско-французского союза, о чём мы ещё поговорим подробнее. Но в 1914-м антироссийская партия, вопреки бисмарковским традициям, превалировала среди немецких «ястребов». Германия действительно нуждалась в расширении территории - и самым привлекательным пространством для экспансии считались польские, белорусские и малороссийские территории. Даже при доброжелательном отношении России к Берлину, лично к кайзеру Вильгельму вряд ли удалось бы умерить аппетиты германского империализма.
Предвоенная ситуация в международной политике чем-то напоминала преддверие Семилетней войны, которое пришлось на годы правления в России императрицы Елизаветы Петровны. Как и Николай II, она вела политику миролюбивую, полтора десятилетия страна не вела войн.
И в войну Российская империя вступила, во многом, защищая французские интересы. Россия с Францией нечасто бывали союзниками, но и перед Семилетней войной, и перед Первой Мировой Париж и Санкт-Петербург пребывали по одну сторону баррикад.
В Семилетнюю войну русские войска приобрели славу наиболее терпеливых и мощных. Никто не мог сравниться с русскими гренадерами в штыковом бою. Пруссаки скептически относились к русским полководцам, но Салтыков, Панин и, прежде всего, Румянцев проявили себя ярко. Били Фридриха, били лучшую в мире прусскую армию. Несколько лет Восточная Пруссия со столицей в Кенигсберге входила в состав Российской империи. А потом в одночасье всё было потеряно… Смерть императрицы Елизаветы, приход к власти «голштинца» Пётра Фёдоровича - и Россия резко меняет политический курс. По приказу императора, русская армия поворачивает штыки против недавних союзников - австрийцев. И все завоевания возвращает Фридриху. В народе остался осадок от бессмысленной войны - заметный даже по протяжным солдатским песням:
Напоил-то меня, моя матушка, прусской король,
Напоил-то меня тремя пойлами, всеми тремя разными:
Как и первое его поилице - свинцова пуля,
Как второе его поилице - пика острая,
Как и третье его поилице - шашка острая…
В начале ХХ века обстановка в европейском оркестре сложилась не менее острая и противоречивая. К 1914-му немало значение приобрёл в России французский капитал. Франция была крупнейшим инвестором в экономику России и, конечно, каждое вложение не было бескорыстным. Союз был обременителен для нашей страны: российская дипломатия потеряла возможности для маневра.
Русский император и германский кайзер, как известно, были кузенами и долгие годы считались почти друзьями. Генеалогия семейств Романовых и Гогенцоллернов переплетена тесно. Познакомились два монарха в 1884-м году - то есть, к началу войны знали друг друга тридцать лет. Молодой Вильгельм тогда приехал в Россию с праздничной целью - наградить цесаревича Николая Александровича германским орденом Чёрного Орла. Насколько искренними и дружескими были в то время их отношения - неизвестно, но после знакомства завязалась достаточно активная и откровенная переписка.
В те годы всесильный Бисмарк делает ставку на тесные взаимодействия с Россией. Иного мнения придерживался кайзер Фридрих III, который, подобно великому прусскому тёзке, впал в зависимость от Британии. Бисмарку удалось сыграть на противоречиях между отцом и сыном: Фридриха тянуло на Запад, Вильгельма - на Восток. Последний стал частым гостем в России, как казалось, другом нашей страны. Николай и Вильгельм… Представить их врагами в те годы невозможно. Переписка свидетельствует о доверительных взаимоотношениях. Правда, современники свидетельствуют, что Николай Александрович, как и его отец, император Александр Александрович, немецких родственников не жаловал. А к попыткам панибратского отношения немцев к императрице Александре - «прусской принцессе» - Николай относился крайне неприязненно.
Но в переписке они показывали себя не только монархами, но и дипломатами. А дипломату необходимо отточенное двуличие. Известно, что в своём кругу Вильгельм называл императора Александра III «мужиком-варваром», рассуждал о нём свысока. А в письме Николаю, отправленном после смерти его отца, Вильгельм находит прочувствованные слова - непривычные в политической переписке: «Тяжелая и ответственная задача... свалилась на тебя неожиданно и внезапно из-за скоропостижной и преждевременной кончины твоего любимого, горько оплакиваемого отца... Участие и искренняя боль, царящие в моей стране ввиду преждевременной кончины твоего глубокоуважаемого отца...».
Особые отношения двух родственников-монархов подчёркивались во время визитов русского царя в Германию и немецкого кайзера в Россию. Они принимали друг друга с особой теплотой, с особым размахом. Охотились вместе, участвовали в маневрах. Переписка показывает, что подчас кузены просили друг друга о дипломатических услугах - во взаимоотношениях с Австрией, с Англией… Вильгельм поддерживал собрата во время Японской войны.
Не секрет, что главной головной болью немцев долгие годы оставался союз России и Франции - во многом противоречивый и даже противоестественный союз самодержавной (хотя и реформированной) монархии и республики с антимонархическим гимном - «Марсельезой».
Вильгельм весьма изворотливо находил аргументы против русско-французского союза, играя на монархических воззрениях Николая.
Получалось вполне убедительно: «У меня есть некоторый политический опыт, и я вижу совершенно неоспоримые симптомы и посему спешу во имя мира в Европе серьёзно предупредить тебя, моего друга. Если ты связан с французами союзом, который поклялся блюсти «до гроба», — что ж, призови тогда этих проклятых мерзавцев к порядку, заставь их сидеть смирно; если нет, не допускай, чтобы твои люди ездили во Францию и внушали бы французам, что вы союзники, и легкомысленно кружили бы им головы до потери рассудка, — иначе нам придётся воевать в Европе, вместо того чтобы биться за Европу против Востока! Подумай о страшной ответственности за жестокое кровопролитие. Ну, прощай, мой дорогой Ники, сердечный привет Алисе и верь, что я всегда твой преданный и верный друг и кузен Вилли».
В другом письме кайзер теоретизирует ещё пространнее: «Французская Республика возникла из великой революции, она распространяет, и неизбежно должна распространять, идеи революции. Не забывай, что Форш - не по его собственной вине восседает на троне «божьей милостью» короля и королевы Франции, чьи головы были отрублены французскими революционерами! Кровь их величеств всё ещё лежит на данной стране. Взгляни на эту страну, разве она сумела с тех пор стать снова счастливой или спокойной? Разве она не шаталась от одного кровопролития к другому? Разве в свои великие минуты эта страна не шла от одной войны к другой? И так будет продолжаться до того времени, пока она не погрузит всю Европу и Россию в потоки крови. Пока, в конце концов, она не будет иметь у себя снова Коммуну. Ники, поверь моему слову, проклятье Бога навсегда заклеймило этот народ!». Во многом и Николай Александрович, и его соратники из числа консервативно настроенных монархистов разделяли кайзеровское неприятия Франции. Но повернуть назад колесо истории не могли: слишком многое отныне связывал Петербург и Париж.
Постепенно в переписке появляются тени будущей войны - хотя, конечно, никто не мог предсказать её масштабы: «Немного лет тому назад один порядочный человек - не немец по национальности - рассказывал мне, что пришёл в ужас, когда в одной фешенебельной парижской гостиной он услышал следующий ответ русского генерала на заданный французом вопрос, разобьёт ли Россия германскую армию: «О, нас разобьют вдребезги. Ну что же, тогда и у нас будет республика». Вот почему я боюсь за тебя, мой дорогой Ники! Не забывай Скобелева и его плана похищения (или умерщвления) императорской фамилии прямо на обеде. Поэтому позаботься о том, чтобы твои генералы не слишком любили Французскую Республику». Тут уже Вилли откровенно интригует, пытается вбить клин между русским царём и его генералитетом… Истинный политик!
Но многие предположения и тревоги Вильгельма ныне воспринимаются как очный прогноз.
Многословные откровения немца русского императора несколько утомляли, но он поддерживал этот многолетний диалог, понимая его политическую важность. А нам эти письма показывают, как долго державы шли к большой войне, накапливая противоречия. И сколько шансов избежать кровопролития (а кроме того - и уничтожения монархий) упустили царственные кузены. И ведь в результате оба оказались проигравшими!
Они встречались и за два года до начала войны. Тогда ещё можно было предотвратить катастрофу…
Ну, а главный памятник неиспользованным возможностям - миролюбивая телеграмма русского императора Вильгельму, отправленная в тревожные дни мобилизации, после сараевского выстрела: с предложениями «продолжать переговоры ради благополучия... государств и всеобщего мира, дорогого для всех...», «долго испытанная дружба должна с Божьей помощью предотвратить кровопролитие».
Тут надо вспомнить, что Россия стала в своё время инициатором Гаагского процесса - первой попытки ограничить смертоносные вооружения в те годы, когда технический прогресс, казалось, сделал великие державы всесильными.
Конфликт Австрии и Сербии Николай II предлагает разрешить с помощью международного права и переговоров. Прекрасно понимая, что ключи от мира находятся в руках Берлина, а не Вены, он пишет именно кузену Вилли… И некогда словоохотливый корреспондент оставляет историческую телеграмму без подробного ответа. В своих телеграммах Вильгельм вообще не упоминает Гаагскую конференцию… «Никто не угрожает чести или силе России, равно как никто не властен свести на нет результаты моего посредничества. Моя симпатия к тебе и твоей империи, которую передал мне со смертного одра мой дед, всегда была священна для меня, и я всегда честно поддерживал Россию, когда у неё возникали серьёзные затруднения, особенно во время её последней войны. Ты всё ещё можешь сохранить мир в Европе, если Россия согласится остановить свои военные приготовления, которые, несомненно, угрожают Германии и Австро-Венгрии. Вилли» - убеждал царя кайзер. По форме их переписка оставалась дружеской: кузены благодарили друг друга «за посредничество». А война уже стояла в дверях. Смертельная схватка между русскими и немцами - по существу, между народами, от которых так много зависело в Европе.
Немцы торопились. Они понимали, что стратегически они уступают государствам Антанты - и стремились действовать дерзко, быстро, в стиле Фридриха Великого. Их план - уничтожить французскую армию и воспользоваться слабой сухопутных сил Британии - разбился о русскую армию. Вильгельм не верил, что Россия столь быстро и широко включится в войну, рассчитывал на русскую медлительность. И тут встаёт вопрос: а, может быть, лучше было бы и впрямь погодить, помедлить? Географическое положение позволяло России сыграть в этой войне роль, напоминающую роль США. Правда, это только задним числом, да на бумаге выглядит гладко. А в реальной истории существовали и союзнические обязательства, и опасения за западные области империи, и вечное стремление к стенам Цареграда…
Известно: история не знает сослагательного наклонения. Но реконструкция события, размышления о возможных, но несостоявшихся сценариях - это не досужие пересуды, а занятие полезное и актуальное. Как возникают «непреодолимые противоречия»? подчас - как будто из воздуха появляются. А искусство разумного компромисса от века было спасительным в политике. Сто лет назад великие державы об этом искусстве забыли - и выгодоприобретателями оказались только страны, не расположенные на нашем тесном континенте.
100 лет назад великие державы забыли об искусстве компромисса
Достаточно знать дату распада государства, чтобы понять, что к чему. И политическая система, и экономика, и общество, и даже армия в 1917-м вошли в полосу кризиса. И это при том, что в Германии и Австрии ситуация во многом сложилась не менее отчаянная, и Антанта, включая Россию, шла к неизбежной победе.
В год столетия сараевского убийства и начала войны невозможно отделаться от вопроса: «А могла ли Россия избежать активного участия во всеевропейском противостоянии?». Как известно, незадолго до войны в России заявили о себе политики и мыслители, недовольные ухудшением отношений с Германией - с нашим традиционным союзником. Так что же, следует присудить моральную победу русским германофилам и вздыхать, что они в 1914-м проиграли закулисное сражение?
Но нельзя не учитывать и расстановку сил в Германии. Для танго нужны двое, для политических танцев – тем более. Готовы ли были немцы примириться с Россией? За десять лет до войны – скорее, да. И стремились к разрушению русско-французского союза, о чём мы ещё поговорим подробнее. Но в 1914-м антироссийская партия, вопреки бисмарковским традициям, превалировала среди немецких «ястребов». Германия действительно нуждалась в расширении территории – и самым привлекательным пространством для экспансии считались польские, белорусские и малороссийские территории. Даже при доброжелательном отношении России к Берлину, лично к кайзеру Вильгельму вряд ли удалось бы умерить аппетиты германского империализма.
Предвоенная ситуация в международной политике чем-то напоминала преддверие Семилетней войны, которое пришлось на годы правления в России императрицы Елизаветы Петровны. Как и Николай II, она вела политику миролюбивую, полтора десятилетия страна не вела войн.
И в войну Российская империя вступила, во многом, защищая французские интересы. Россия с Францией нечасто бывали союзниками, но и перед Семилетней войной, и перед Первой Мировой Париж и Санкт-Петербург пребывали по одну сторону баррикад.
В Семилетнюю войну русские войска приобрели славу наиболее терпеливых и мощных. Никто не мог сравниться с русскими гренадерами в штыковом бою. Пруссаки скептически относились к русским полководцам, но Салтыков, Панин и, прежде всего, Румянцев проявили себя ярко. Били Фридриха, били лучшую в мире прусскую армию. Несколько лет Восточная Пруссия со столицей в Кенигсберге входила в состав Российской империи. А потом в одночасье всё было потеряно… Смерть императрицы Елизаветы, приход к власти «голштинца» Пётра Фёдоровича – и Россия резко меняет политический курс. По приказу императора, русская армия поворачивает штыки против недавних союзников – австрийцев. И все завоевания возвращает Фридриху. В народе остался осадок от бессмысленной войны – заметный даже по протяжным солдатским песням:
Напоил-то меня, моя матушка, прусской король,
Напоил-то меня тремя пойлами, всеми тремя разными:
Как и первое его поилице - свинцова пуля,
Как второе его поилице - пика острая,
Как и третье его поилице - шашка острая…
В начале ХХ века обстановка в европейском оркестре сложилась не менее острая и противоречивая. К 1914-му немало значение приобрёл в России французский капитал. Франция была крупнейшим инвестором в экономику России и, конечно, каждое вложение не было бескорыстным. Союз был обременителен для нашей страны: российская дипломатия потеряла возможности для маневра.
Русский император и германский кайзер, как известно, были кузенами и долгие годы считались почти друзьями. Генеалогия семейств Романовых и Гогенцоллернов переплетена тесно. Познакомились два монарха в 1884-м году – то есть, к началу войны знали друг друга тридцать лет. Молодой Вильгельм тогда приехал в Россию с праздничной целью – наградить цесаревича Николая Александровича германским орденом Чёрного Орла. Насколько искренними и дружескими были в то время их отношения – неизвестно, но после знакомства завязалась достаточно активная и откровенная переписка.
В те годы всесильный Бисмарк делает ставку на тесные взаимодействия с Россией. Иного мнения придерживался кайзер Фридрих III, который, подобно великому прусскому тёзке, впал в зависимость от Британии. Бисмарку удалось сыграть на противоречиях между отцом и сыном: Фридриха тянуло на Запад, Вильгельма – на Восток. Последний стал частым гостем в России, как казалось, другом нашей страны. Николай и Вильгельм… Представить их врагами в те годы невозможно. Переписка свидетельствует о доверительных взаимоотношениях. Правда, современники свидетельствуют, что Николай Александрович, как и его отец, император Александр Александрович, немецких родственников не жаловал. А к попыткам панибратского отношения немцев к императрице Александре – «прусской принцессе» - Николай относился крайне неприязненно.
Но в переписке они показывали себя не только монархами, но и дипломатами. А дипломату необходимо отточенное двуличие. Известно, что в своём кругу Вильгельм называл императора Александра III «мужиком-варваром», рассуждал о нём свысока. А в письме Николаю, отправленном после смерти его отца, Вильгельм находит прочувствованные слова – непривычные в политической переписке: «Тяжелая и ответственная задача... свалилась на тебя неожиданно и внезапно из-за скоропостижной и преждевременной кончины твоего любимого, горько оплакиваемого отца... Участие и искренняя боль, царящие в моей стране ввиду преждевременной кончины твоего глубокоуважаемого отца...».
Особые отношения двух родственников-монархов подчёркивались во время визитов русского царя в Германию и немецкого кайзера в Россию. Они принимали друг друга с особой теплотой, с особым размахом. Охотились вместе, участвовали в маневрах. Переписка показывает, что подчас кузены просили друг друга о дипломатических услугах – во взаимоотношениях с Австрией, с Англией… Вильгельм поддерживал собрата во время Японской войны.
Не секрет, что главной головной болью немцев долгие годы оставался союз России и Франции – во многом противоречивый и даже противоестественный союз самодержавной (хотя и реформированной) монархии и республики с антимонархическим гимном – «Марсельезой».
Вильгельм весьма изворотливо находил аргументы против русско-французского союза, играя на монархических воззрениях Николая.
Получалось вполне убедительно: «У меня есть некоторый политический опыт, и я вижу совершенно неоспоримые симптомы и посему спешу во имя мира в Европе серьёзно предупредить тебя, моего друга. Если ты связан с французами союзом, который поклялся блюсти «до гроба», — что ж, призови тогда этих проклятых мерзавцев к порядку, заставь их сидеть смирно; если нет, не допускай, чтобы твои люди ездили во Францию и внушали бы французам, что вы союзники, и легкомысленно кружили бы им головы до потери рассудка, - иначе нам придётся воевать в Европе, вместо того чтобы биться за Европу против Востока! Подумай о страшной ответственности за жестокое кровопролитие. Ну, прощай, мой дорогой Ники, сердечный привет Алисе и верь, что я всегда твой преданный и верный друг и кузен Вилли».
В другом письме кайзер теоретизирует ещё пространнее: «Французская Республика возникла из великой революции, она распространяет, и неизбежно должна распространять, идеи революции. Не забывай, что Форш – не по его собственной вине восседает на троне «божьей милостью» короля и королевы Франции, чьи головы были отрублены французскими революционерами! Кровь их величеств всё ещё лежит на данной стране. Взгляни на эту страну, разве она сумела с тех пор стать снова счастливой или спокойной? Разве она не шаталась от одного кровопролития к другому? Разве в свои великие минуты эта страна не шла от одной войны к другой? И так будет продолжаться до того времени, пока она не погрузит всю Европу и Россию в потоки крови. Пока, в конце концов, она не будет иметь у себя снова Коммуну. Ники, поверь моему слову, проклятье Бога навсегда заклеймило этот народ!». Во многом и Николай Александрович, и его соратники из числа консервативно настроенных монархистов разделяли кайзеровское неприятия Франции. Но повернуть назад колесо истории не могли: слишком многое отныне связывал Петербург и Париж.
Постепенно в переписке появляются тени будущей войны – хотя, конечно, никто не мог предсказать её масштабы: «Немного лет тому назад один порядочный человек – не немец по национальности – рассказывал мне, что пришёл в ужас, когда в одной фешенебельной парижской гостиной он услышал следующий ответ русского генерала на заданный французом вопрос, разобьёт ли Россия германскую армию: «О, нас разобьют вдребезги. Ну что же, тогда и у нас будет республика». Вот почему я боюсь за тебя, мой дорогой Ники! Не забывай Скобелева и его плана похищения (или умерщвления) императорской фамилии прямо на обеде. Поэтому позаботься о том, чтобы твои генералы не слишком любили Французскую Республику». Тут уже Вилли откровенно интригует, пытается вбить клин между русским царём и его генералитетом… Истинный политик!
Но многие предположения и тревоги Вильгельма ныне воспринимаются как очный прогноз.
Многословные откровения немца русского императора несколько утомляли, но он поддерживал этот многолетний диалог, понимая его политическую важность. А нам эти письма показывают, как долго державы шли к большой войне, накапливая противоречия. И сколько шансов избежать кровопролития (а кроме того – и уничтожения монархий) упустили царственные кузены. И ведь в результате оба оказались проигравшими!
Они встречались и за два года до начала войны. Тогда ещё можно было предотвратить катастрофу…
Ну, а главный памятник неиспользованным возможностям – миролюбивая телеграмма русского императора Вильгельму, отправленная в тревожные дни мобилизации, после сараевского выстрела: с предложениями «продолжать переговоры ради благополучия... государств и всеобщего мира, дорогого для всех...», «долго испытанная дружба должна с Божьей помощью предотвратить кровопролитие».
Тут надо вспомнить, что Россия стала в своё время инициатором Гаагского процесса – первой попытки ограничить смертоносные вооружения в те годы, когда технический прогресс, казалось, сделал великие державы всесильными.
Конфликт Австрии и Сербии Николай II предлагает разрешить с помощью международного права и переговоров. Прекрасно понимая, что ключи от мира находятся в руках Берлина, а не Вены, он пишет именно кузену Вилли… И некогда словоохотливый корреспондент оставляет историческую телеграмму без подробного ответа. В своих телеграммах Вильгельм вообще не упоминает Гаагскую конференцию… «Никто не угрожает чести или силе России, равно как никто не властен свести на нет результаты моего посредничества. Моя симпатия к тебе и твоей империи, которую передал мне со смертного одра мой дед, всегда была священна для меня, и я всегда честно поддерживал Россию, когда у неё возникали серьёзные затруднения, особенно во время её последней войны. Ты всё ещё можешь сохранить мир в Европе, если Россия согласится остановить свои военные приготовления, которые, несомненно, угрожают Германии и Австро-Венгрии. Вилли» - убеждал царя кайзер. По форме их переписка оставалась дружеской: кузены благодарили друг друга «за посредничество». А война уже стояла в дверях. Смертельная схватка между русскими и немцами – по существу, между народами, от которых так много зависело в Европе.
Немцы торопились. Они понимали, что стратегически они уступают государствам Антанты – и стремились действовать дерзко, быстро, в стиле Фридриха Великого. Их план – уничтожить французскую армию и воспользоваться слабой сухопутных сил Британии – разбился о русскую армию. Вильгельм не верил, что Россия столь быстро и широко включится в войну, рассчитывал на русскую медлительность. И тут встаёт вопрос: а, может быть, лучше было бы и впрямь погодить, помедлить? Географическое положение позволяло России сыграть в этой войне роль, напоминающую роль США. Правда, это только задним числом, да на бумаге выглядит гладко. А в реальной истории существовали и союзнические обязательства, и опасения за западные области империи, и вечное стремление к стенам Цареграда…
Известно: история не знает сослагательного наклонения. Но реконструкция события, размышления о возможных, но несостоявшихся сценариях – это не досужие пересуды, а занятие полезное и актуальное. Как возникают «непреодолимые противоречия»? подчас – как будто из воздуха появляются. А искусство разумного компромисса от века было спасительным в политике. Сто лет назад великие державы об этом искусстве забыли – и выгодоприобретателями оказались только страны, не расположенные на нашем тесном континенте.
Специально для Столетия
В декабре 1991 г. главы республик Белоруссия, Украина и Россия подписали в Беловежской пуще договор о создании ССГ. Этот документ фактически означал распад Советского Союза. Политическая карта мира стала выглядеть иначе.
Во-первых, нужно определиться с тем из-за чего произошла глобальная катастрофа, чтобы попытаться объективно оценить ситуацию. Таких причин множество. Это и деградация властных элит «эпохи похорон», которые мощное государство превратили в не очень мощное, и проблемы в экономике, которые давно требовали эффективных реформ. Сюда же можно отнести и жесткую цензуру, глубокие внутренние кризисы, в том числе и возросший национализм в республиках.
Наивно полагать, что так сложились звезды и государство распалось благодаря случайно совпавшим событиям. Не дремал и главный политический оппонент Советского Союза, навязывая гонку вооружений, в которой СССР, учитывая все имеющиеся проблемы, не имел возможности преуспеть. Надо отдать должное уму и проницательности западных геополитиков, которые сумели расшатать и развалить казалось бы незыблемую «Советскую машину».
СССР распался на 15 государств. В 1991 г. на карте мира появились: Россия, Украина, Белоруссия, Эстония, Латвия, Литва, Молдавия, Грузия, Армения, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Туркмения, Таджикистан.
Холодная война, результатом которой стало крушение СССР, отнюдь не сводилась исключительно к косвенным стычкам на всевозможных фронтах в таких странах, как Корея, Вьетнам, Афганистан. Холодная война происходила в головах и сердцах граждан СССР и США. Западная пропаганда была более изощренной. Все свои массовые бунты и недовольства США и их союзники превращали в шоу. Хиппи могли проповедовать любовь вместо войны и власти спокойно позволяли им заявлять о своей точке зрения, тем не менее продолжая гнуть свою политику. В Советском Союзе инакомыслие жестко подавлялось. А когда думать «иначе» разрешили, было слишком поздно. Волну недовольства, подогреваемого извне (да и пятая колонна принимала активное участие) было не остановить.
Причин распада было очень много, однако если все упростить, то можно прийти к выводу, что СССР распался из-за джинсов, жвачки и кока-колы. Слишком много было «запретных плодов», которые на деле оказались пустышкой.
Варианты разрешения ситуации.
Вероятно, можно было не допустить распада СССР. Какое решение было бы идеальным для государства, для страны, для народа сказать сложно, не зная все неизвестные факторы. Как пример, можно рассмотреть Китайскую Народную Республику, которая благодаря гибким действиям властей сумела миновать кризис социалистической системы.
Однако не стоит недооценивать национальный компонент. Хотя и Советский Союз, и КНР - государства многонациональные, народы Китая и Советского Союза отнюдь не идентичны. Разность культуры и истории дает о себе знать.
Нужна была идея для народа. Необходимо было придумать альтернативу «американской мечте», которая дразнила из-за океана советских граждан. В 30-е гг., когда жители СССР верили в идеалы коммунизма, страна из аграрной превратилась в промышленную за рекордно короткие сроки. В 40-е гг. не без веры в правое дело СССР одолел врага, который по военной мощи на тот момент был сильнее. В 50-е гг. люди готовы были ради общего блага поднимать целину на голом энтузиазме. В 60-е гг. Советский Союз первым отправил человека в космос. Советские люди покоряли горные вершины, совершали научные открытия, били мировые рекорды. Все это происходило во многом из-за веры в светлое будущее и ради блага своего народа.
За 20 с лишним лет по большинству экономических и социальных показателей новообразованные страны значительно откатились назад.
Далее ситуация плавно начала ухудшаться. Народ начал понимать утопичность идеалов прошлого. Правительство страны слепо продолжало гнуть свою линию, не задумываясь о возможных альтернативах развития. Стареющие руководители СССР примитивно реагировали на провокации запада, ввязываясь в ненужные военные конфликты. До безобразия разраставшаяся бюрократия думала преимущественно о своем благе нежели о нуждах народа, для которого изначально все эти «народные» органы были созданы.
Не надо было «закручивать гайки» там, где этого не требовала ситуация. Тогда «запретные плоды» не стали бы такими желанными, и интриганы запада лишились бы главного своего оружия. Вместо бездумного следования заведомо утопичным идеалам нужно было вовремя обратить внимание на нужды народа еще в то время. И не в коем случае не чередовать «оттепели» и прочие либеральности с жесткими запретами. Внутренняя и внешняя политика должна была проводиться оправданно жестко во благо национальных интересов, но без перегибов.
Говорят, что у каждого врача есть свое кладбище. У консультантов тоже оно есть, только мало кто в этом признается. Знаете, очень страшно видеть опасность в карте человека и не суметь его убедить в ее реальности. Но давайте я лучше расскажу обо всем по порядку.
Давным-давно, в 2000-м году, я сдала на права и купила свою первую машину. Это был красный фольксваген-гольф в возрасте 13-ти лет. Как сказал мой отчим: «Лучше бы ты купила себе запорожец для начала». Сказал так, потому что от страха у меня не очень хорошо получалось водить машину. Из-за этого в первые дни самостоятельного вождения я умудрилась перепутать педали газа и тормоза и подбила 3 машины на стоянке. Пришлось арендовать гараж.
Поскольку гараж искали быстро и недалеко от дома, взяли первый попавшийся. Чтобы в него заехать, нужно было постараться – он был расположен под углом к основной улице. Попадала я в гараж с трудом, поцарапанная левая дверь меня смущала, но что было делать? Училась на своих ошибках. Однажды сосед, видя мои потуги миллиметровщицы, предложил свою помощь — загнал мою машину в гараж. Так я познакомилась с соседом Леонидом Михайловичем и узнала, что на этой части улицы все общаются как в хорошей коммунальной квартире и центром общения является именно его гараж.
В своем гольфе я меняла только фильтры и масло (реально повезло с машиной), и наблюдала, как соседи заботливо корпели над своими «лошадками», искали причину поломки, добывали детали, чинили, намывали, натирали! В любую погоду! Конечно, они и ездили побольше моего, не всякая машина наши дороги выдержит.
Если вам хоть раз в жизни доводилось участвовать в коллективе, где все за одного, а один за всех, то вы меня поймете. Такой искренней дружбы, взаимопомощи, взаимовыручки я не встречала больше нигде. Мы отмечали дни рождения и первую пятницу на неделе, летом жарили шашлыки без повода, а для того, чтобы просто всем собраться и пообщаться. Повторюсь: центром нашей Вселенной был Леонид Михайлович, просто Лёня или просто Михалыч.
У меня сохранилась одна фотография. Михалыч сидит слева от меня. Вот такие были простые отношения.
Леонид Михайлович оказался первоклассным автомастером. Мне кажется, он мог с закрытыми глазами разобрать-собрать любой двигатель. У него было несколько гаражей, он зарабатывал и ремонтом чужих машин и перепродажей восстановленных авто. Как это все было юридически оформлено, платил ли он налоги…догадайтесь сами…а еще он работал на заводе слесарем.
Потом я вышла замуж и уехала в Германию.
В августе 2017 года я была у родителей в Гомеле. Раздается телефонный звонок (мой номер телефона использует теперь мама). Михалыч!
— Оооо, привееет, как дела? Так ты в Гомеле? Давай я сейчас к тебе заеду, хоть повидаемся?
Михалыч приехал счастливый, улыбающийся и первым делом протянул мне свой паспорт: «Во, бросил гостей и примчался к тебе. Мне сегодня 60 лет!»
Честно говоря, меня поставил в тупик его поступок. В свой день рождения звонить моей маме, чтобы узнать, когда я приеду, потом бросить гостей…А теперь я думаю, что это был его шанс, наитие, его чувство самосохранения, проявление его звезды-спасительницы «лунная добродетель», если бы он отнесся к нашей встрече по-другому.
А я как раз собиралась к подруге, взяла с собой китайский календарь. Когда Лёня сказал про 60 лет и показал паспорт, меня это насторожило. Потому что на тот момент у меня уже было несколько примеров, когда люди 1957 года рождения не пережили свой дубликат в 2017-м году.
Что такое дубликат?
Это удвоение энергий.
Последовательность сочетаний небесных стволов и земных ветвей имеет 60-тиричный цикл, то есть повторяется каждые 60 лет, 60 месяцев, 60 дней и 60 часов. Именно эта цикличность и помогает в предсказании или планировании событий.
То есть упоминание 60-ти лет на меня подействовало как красная тряпка на быка – опасность!
Я открыла календарь и нашла дату рождения Михалыча.
Цикличность тем парадоксальна, что она может повторить и месяц рождения человека, тем более, что за 60 лет месяцы сменились 12 раз и встали в ту же позицию, что и при рождении. Посмотрите, как это выглядит.
То есть текущий момент продублировал год и месяц бацзы Леонида Михайловича. Китайцы говорят про дубликат: «Один должен уйти». Или человек, или время. Поскольку год и месяц отвечают за здоровье и социум человека, то в такие моменты возникает ситуация противостояния – в вашем окружении возникает некто, кто считает себя в праве претендовать на ваше место. Тем более, когда удваиваются грабители богатства.
Еще один момент.
За 60 лет человек проходит половину столпов удачи. Значит, он оказывается в такте, который прямо противоположен его месячному столпу. Это прямое столкновение, так называемый антидубликат. Это испытание проходят ВСЕ люди!!!
В земной жизни это время соответствует выходу на пенсию – у человека меняется жизнь на 180 градусов. То он ходил на работу и был всем нужен, а теперь сидит дома и смотрит телевизор в одиночестве. Конечно, многое зависит от того, полезное ли происходит столкновение, подтверждается ли оно годами и так далее. Здесь я вам показала сам принцип смены энергий при переходе на 7-й десяток.
Радость Михалыча как раз и объяснялась выходом на пенсию.
— Всё! Хватит! Я больше никому ничего не должен. И в машинах мне надоело ковыряться. Подниму цены. Кому не нравится – дверь открыта, никого не держу. Буду работать в свое удовольствие, когда и сколько захочу. Мне будет достаточно. Хочу поездить, мир посмотреть.
В таком духе Михалыч мне расписывал свою будущую жизнь.
А у меня же красная тряпка перед глазами маячит.
Ведь есть и третий фактор – огненное наказание. Вы знаете, что огненное наказание обозначает предательства и удары в спину, другими словами проблемы в отношениях. По типам личности и столпам, которые формируют наказание, мы можем предположить, откуда ждать неприятностей.
В карте Михалыча огненное наказание сформировалось из-за пришедшего столпа удачи. То есть предпосылки к наказанию были в карте в виде вреда Змеи и Обезьяны. А такт с Тигром замкнул цепь и пошла реакция.
— Лёня, — спросила я осторожно. — А у тебя все хорошо? С клиентами? С «крышей»?
— Ой, опять ты со своими китайскими глупостями! Мне теперь никто не указ. Я свободный человек.
…Леонида Михайловича убили через неделю — 31-го августа 2017 года в подъезде собственного дома. Вернее, семья и друзья считают, что его убили. Милиция считает, что счастливый здоровый мужчина, только что вышедший на пенсию и распланировавший свою жизнь на долгие годы вперед, умер от того, что сам упал и сам ударился затылком о ступеньку и проломил себе череп.
Дата трагедии лично у меня не оставляет сомнений в том, что это было именно убийство. Огненное наказание во всей красе в дате активирует наказание в карте. Я бы искала организаторов убийства среди клиентов.
Но милицейские чины китайских академий не заканчивали, поэтому списали дело на несчастный случай. Дочь Михалыча собирается бороться за правду…посмотрим, что получится.
Извините за грустную историю, но такова жизнь.
Изучайте бацзы и берегите себя!
Ирина Маковецкая,
Консультант Международного форума феншуй
Беспрепятственному вводу гитлеровских войск на территорию Чехословакии предшествовало согласие, вырванное путем насилия и угроз у тогдашнего чехословацкого президента Эмиля Гахи.
«Я принял решение заявить о том, что передаю судьбу чешского народа и государства в руки вождя немецкого народа», - сообщил Гаха в эфире Чешского радио по возвращении из Берлина.
Чешской армии было велено остаться в казармах и сдать оружие. В тот же день, 15 марта, в Прагу приехал Адольф Гитлер. Чешское правительство под руководством Рудольфа Берана решило подать в отставку, однако президент Гаха кабинет министров освободить от должности отказался.
Днем позднее Гитлер в Пражском граде объявляет о создании Протектората Богемии и Моравии.
Была ли возможность перевести стрелки истории в иное русло, насколько оказалось решение нацистской Германии «неожиданным» для чехословацких властей?
Еще в феврале 1936 года в штаб чехословацких разведслужб приходит по почте письмо с предложением о сотрудничестве, подписанное - «Карл». Его автором, как позднее выясняется, является Пауль Тюммель (агент А 54), высокопоставленный чиновник «Абвера», официально действующий против Чехословакии. Тюммель – член нацистской партии с 1927 года, считается личным другом Генриха Гиммлера.
«В то время, когда приходит предложение со стороны Тюммеля, было положение Чехословакии на международной арене вполне удовлетворительным. У нашего государства был заключен целый ряд договоров с союзниками, главным образом, с Францией, а также со странами «Малой Антанты» – то есть с Румынией и Югославией, а с мая 1935 года и с Советским Союзом», - объясняет в интервью Чешскому Радио историк Иржи Плахи.
Однако проблематичными были отношения с ближайшими соседями, после прихода к власти нацистов стали резко ухудшаться отношения с Германией, неудовлетворительными были и взаимоотношения с Венгрией, а с определенной периодичностью - даже с Польшей. Все спорные вопросы касались положения национальных меньшинств, а также территориальных претензий.
Несмотря на довольно подробную информацию о характере надвигающейся оккупации, озвученную Тюммелем 11 марта 1939 года, чехословацкие политики отказываются поверить столь негативному сценарию.
«Можно сказать, что информация о планах оккупации чешских земель гитлеровскими войсками поступала в штаб чешской военной разведки с начала марта месяца. Главным ее источником служил агент А 54, сообщаемые им сведения были решающими для полковника Франтишека Моравца (одного из руководителей чехословацких разведслужб). Информация в подобном ключе поступала и со стороны французских спецслужб. Авторами ряда предупредительных сообщений были также чешские агенты, следящие за демаркационной линией, а также те, кто действовали непосредственно на территории Германии», - рассказывает историк Иржи Плахи.
Как можно с сегодняшней перспективы расценить, до определенной степени, «бездействие» тогдашних чехословацких политических представителей?
«Надо четко понимать, что чехословацкая граница в марте 1939 года проходила севернее города Мельник. Если мы хотим открывать дискуссию на тему: «Нужно ли было Чехословакии дать отпор?», тогда нам нужно вернуться в сентябрь 1938 года (время, когда был подписан Мюнхенский сговор о передаче Чехословакией Германии Судетской области, прим.ред). В марте 1939 года бы вооруженное противостояние чехословацкой армии притормозило оккупацию лишь на считанные часы. Такой поступок нельзя было бы назвать даже мужественным жестом, это была бы просто резня. Война должна была начаться еще в сентябре 1938 года», - заключает историк Иржи Плахи.
